Безлюдница - стр. 20
– Ну, ты еще говорил… что есть миры, где умершие живут…
– Ну да, может быть что-то такое… ехал, например, человек на машине, разбился… Ну вот, есть вселенная, в которой он разбился, а есть вселенная, где он поехал дальше.
– Ну да, ты мне что-то объяснял… по Чернобыль.
– Да, есть мир, где реактор не взорвался. И наоборот… есть мир, где холодная война переросла в горячую, Карибский кризис перерос в ядерное побоище…
Ленка зевнула, повернулась, она всегда так делала, когда я начинал говорить про миры – та же самая Ленка, будто и не было десяти лет…
– Ты говорил, из мира в мир перейти можно…
– Ну да, там, где случилось разделившее их событие.
– И что… – она прищурилась, – переходил из мира в мир?
– Смеешься… – я развел руками, посмотрел на часы, – ну ладно, пора мне, письма еще разносить….
– Да что ты врешь, какие письма в три часа ночи… и нету у тебя никаких писем, – она подсела ко мне, – ты прекрати… Никуда ты от меня не уйдешь…
– Да зачем я тебе нужен…
– Нужен, – она расстегнула ворот моей рубашки, – ты будешь мне теории рассказывать… о мирах… А я буду слушать, помнишь, как тогда первый раз на вечеринке напились, и ты мне до утра рассказывал… про параллельные вселенные…
Помню, потом даже забыл домой проводить…
Я обнял ее, от нее пахло духами, все теми же, как тогда, кажется, они назывались аметистовыми, или как-то еще. Похрустывал камин, ветер бился головой в ставни – и как-то само собой я почувствовал, что вернулся домой…
– А дальше-то куда ехать? По левой или по правой?
– Ну… не знаю, по правой попробуй, может, До Октябрьского доберемся…
– Да какое там может быть, бензина-то осталось кот начихал…
– Ну, спросим у кого-нибудь… Вон, мужик на скамейке сидит…
– Ну поди, спроси…
Молодой парень вышел из машины, зашагал через снежное поле к скамейке перед заледеневшим озером. Летом здесь собирались на берегу влюбленные парочки, зимой здесь никого не было, и человек на скамейке казался каким-то лишним.
– Мужчина, а эта дорога… Эй, мужчина!
Парень тронул сидящего за плечо, вздрогнул, вскрикнул, отскочил, как ошпаренный.
– Вадька, что там?
– Да… сам посмотри…
Человек на скамейке качнулся и плавно упал набок, мягко, как тряпичная кукла, и не встал. Двое смотрели на него, не двигаясь, не говоря ни слова, потом медленно подались назад, назад, к машине.
– Это что… Пьяный, что ли?
– Да какое пьяный… у него глаза стеклянные, я руку задел, рука ледяная… страшно так…
– Замерз, что ли?
– Да нет, больше на сердечный приступ похоже… У моей тетки такое же было, глаза стеклянные и пена на губах…
– Так это… скорую звать надо…
– Да какую скорую, он помер уже…
– Так милицию…
– Ага, чтобы тебя еще упекли в милицию эту… Короче, мы его не видели… ну, он нас и подавно не видел. Поехали давай, я тут по карте посмотрел, вроде как левая дорога получается…
– Ну, поехали… А что это он там белое в руке держит?
– Да письмо какое-то.
– Почтальон, что ли?
– Ну, похоже на то… Сам помер, письмо не выпустил…
– Ну ладно, поехали давай, у меня бензина-то осталось, кот начихал…
Башня на гусеницах
И-и, не бойся даже, не увидит нас тут никто… ага, смотрят они, прямо все глаза проглядели… Знаю я эту стражу… Расползлись кто куда, а дальше хоть трава не расти…
Ну что вздрагиваешь, что трясешься, сказал, все хорошо будет, значит, хорошо. Слушай, ты мне веришь, нет? а не веришь, так иди вон обратно в камеру возвращайся, раз мы тут такие умные…