Без права на забвение - стр. 41
Отперла дверь в служебку, приоткрыла и на пару секунд замерла. Изнутри не доносилось ни звука. Нажала на выключатель, оживив тусклую лампочку в коридоре.
Гэри устало опустил сумки на пол и тут же их подхватил снова. «Видимо, опомнился, — хмыкнула я про себя, — что разрешения ставить их не давали». Тут же махнула рукой: «Все верно, ставь здесь». А сама, сжимая шокер в кармане, подошла к двери в дальнюю комнату. Подозрительно тихо все и спокойно.
На секунду задумалась, не слишком ли это, стучать в комнату рабов. Но дальше ломать себя в угоду местным нравам было невмоготу. Постучав, я толкнула дверь и потянулась к выключателю.
Едва вспыхнуло освещение, Дин заворочался, а я с облегчением выдохнула. Ничего за время моего отсутствия не произошло.
— Как себя чувствуешь? — спросила я дежурным тоном, подойдя к постели.
— Лучше, — ответил он, чуть помедлив, и приподнялся.
«Угу, так я и поверила», — проворчала я про себя, пробегая взглядом по прищурившемуся от света пациенту. Поднять-то его быстро на ноги я бы сумела. Но не на этой планете.
— Измерь температуру, — протянула я градусник, который Дин молча сунул подмышку.
Выйдя из комнаты, я отдала Гэри распоряжение сходить за водой и разогреть еду, а сама направилась изучать фармакопею. Надо проверить, что за фарму я купила за двести лир.
Повертев в руках блеклую картонную упаковку и отыскав латинское наименование, я вскоре отлистала талмуд на 574 страницу, где значилась искомая статья.
Мой подход к выбору препарата подтвердил себя: несколько из пушки по воробьям, но сейчас на подбор и на ошибки времени нет. С побочками, вообще-то не очень радостными, придется смириться. Ну хоть от по-настоящему ядреного снадобья отказалась — а его здесь, похоже, любят. (Несмотря на то, что это древний препарат, разработанный специально для онкологии, но применявшийся как обезболивающее налево и направо. Нет уж, между вариантами посадить почки и перетерпеть выбор очевиден. Прости, Дин.)
Когда увидела на градуснике тридцать девять и семь, я убедилась, до чего кстати оказались мои последние покупки.
Дин отказался от моего предложения воспользоваться помощью Гэри и вскоре настороженно, держась подозрительно близко к стене, зашёл на кухню. Выглядел он в более ярком свете совсем неважно. Лицо помятое, как после недельного кутежа. Значит, спал, пока мы по магазину шастали. Уже хорошо.
Фингал на скуле прорисовался еще четче. Волосы растрепанные — видно, что пытался пригладить, но безуспешно, — и штаны жеваные, как если бы, не раздеваясь, так и лежал под одеялом.
Не тратя время на слова, я рукой показала на свободное место за столом. Но Дин продолжал стоять истуканом, задумчиво глядя то на меня, то на Гэри, уничтожавшего свою еду со скоростью саранчи.
— Садись, — вздохнула я и снова показала на тарелку. — Твой обед. Потом еще антибиотика одну таблетку примешь и жаропонижающее, — перевела я взгляд на коробки с лекарствами на столе и пояснила: — Сегодня у тебя только суп, нельзя резко наедаться после голодовки.
Дин нерешительно переступил с ноги на ногу. Взгляд из задумчивого трансформировался в недоуменный и снова заскользил по моему лицу. С места он так и не сдвинулся.
— Тебе точно лучше, чем было днем?
— Да.
М-да, в лаконичности не откажешь.
— Тогда в чем дело?