Без чувств - стр. 40
- Единый! – выдохнул герцог. – Дядюшка будет весьма недоволен. Если бы не наш наполовину завершенный ритуал, я не чувствовал бы, что у невесты всё в порядке и уже с ума бы сошел от беспокойства за неё.
- Да, я и забыл, что ты успел произнести все клятвы, - кивнул Огаст, - и чувствуешь настроение девушки.
- Не то, чтобы настроение, - поправил герцог, - просто, я знаю, что она сейчас – в безопасности. К сожалению, из-за незавершенного ритуала, определить, хотя бы, направление, где она сейчас, я не могу. Знаю, что с ней всё в порядке – и только.
- Это уже не мало, - возразил Реневал. – Представь, если бы ты понятия не имел – жива ли она, не знал, что она в порядке? Думал бы, что её убили, покалечили, издеваются?
- Тогда я бросился бы к поисковикам в первые же минуты, как обнаружил побег, - ответил герцог. – Конечно, тогда и речи не шло бы о соблюдении тайны, жизнь девушки важнее. Жаль, что поисковики отказались, план был хорош.
Герцог вздохнул, взъерошил волосы рукой и присел на стул.
- Даже не знаю, как лучше – прямо сейчас идти во дворец и во всём сознаваться или подождать завтрашнего обеда?
- Стеф, а Его Императорское Величество видел девушку?
- В каком смысле?
- В прямом – он видел твою подопечную? Её ему представляли или, может быть, вывозили на приёмы?
- Нет, они – нищие. Едва концы с концами сводят, какие приёмы? Видел бы ты, во что девочка была одета, а я подозреваю, что это был её лучший наряд!
- То есть, ни Его величество, ни придворные твою невесту в глаза не видели? Разумеется, кроме сцены в Храме, но там вы стояли относительно далеко от гостей, спиной к ним и на девушке была вуаль, то есть, хорошенько её рассмотреть никто не смог.
- К чему ты это? – насторожился Стефан. – Предлагаешь заменить на обеде её любой другой подходящей комплекции и цвета волос, а потом найти с помощью освободившегося пятого поисковика настоящую?
- Да. Сам подумай – это шанс, что история с побегом так и останется тайной. В конце концов, на обеде у Его величества, девушке ничего не надо делать, только хлопать ресницами и мило смущаться. Она может, даже, ничего не говорить – император не будет настойчив, если видит, что женщина смущена.
- Огаст, опустись с небес на землю! Где ты видел молчаливых женщин, тем более – девушек? Допустим, найдем подходящую, и она согласится подыграть, а на обеде дядя возьмёт и скажет, мол, что же ты отказалась выходить за него замуж? Может быть, передумала? И, скажи, какая девица удержится, чтобы не брякнуть, что передумала, и согласна завершить ритуал прямо сейчас? А дядя, чем угодно могу поклясться, тут же ухватится за это, я и моргнуть не успею, как окажусь в Храме.
- Девица не та, половинный ритуал к ней не относится.
- Знаю! Но девица не знает и император – тоже. Вот, в Храме всё и откроется. Даже думать не желаю, что после этого со мной сделает Его величество. Аэлину, настоящую Аэлину, он прикажет немедленно найти, и, наверняка, заберет под свою опеку, не дожидаясь окончания срока договора. А потом отдаст ее кому-нибудь другому. Наверное, в какой-то мере, это был бы хороший выход, но я не хочу отказываться от Аэлины. Теперь мне нужна только она!
- Я не стал бы так далеко загадывать, скорее всего, всё ограничится обедом. Император будет доволен, ты вернешься домой, а через день мы вернем настоящую невесту. Даже если, вдруг, император пожелает немедленно завершить обряд, мы успеем предупредить жреца. Уверен, он пойдет тебе навстречу и только изобразит, что ритуал завершил.