Бессрочные тайны - стр. 5
– Я поеду в морг и всё организую, как надо, – сказал твёрдо и уверенно он после третьего толчка мысли. – Только напишите мне на листке порядок моих действий в морге и далее, по пунктам…
С этими словами он пошел спать на свое спартанское ложе, допотопный диван, моментально заснул, как убитый, твердо зная, что утром у своего изголовья он увидит листок бумаги с пунктами драматических действий в морге, по существу дела, и далее по мере разворота душещипательных событий.
Александру надо было с утра пораньше быть в морге и получить разрешение на оформление «похоронных бумаг» с изъятием тела покойного из морга, доставки по месту жительства в домой поселок Быково. Единственное, что запечатлелось в его памяти перед сном, так это слова мамы: «Вот и нет твоего любимого деда, как раз накануне его дня… А мы ему с папой приготовили подарок, зимнюю теплую шапку на день его рождения в Михайлов день».
Вот и вышло, что хмурым ноябрьским утром – а это был день святого архангела Михаила – в морг для получения справки о смерти деда, организации транспортировки тела, с двумя паспортами, дедовским и своим, поехал Александр. Он должен был всё начать, а отец предполагал подъехать позже, заняться оформлением места на «родовом» кладбище в Жуковском, на знаменитом кладбище лётчиков-испытателей и знаменитых сотрудников ведущих институтов страны ЦАГИ и ЛИИ, в зависимости от того, как сложатся дела на работе, раньше или позднее отпустит его начальство.
Маме тоже надо было идти на работу с утра, чтобы взять вынужденный отпуск «по собственному желанию» во время процедуры похорон. В дверях она все же успела сунуть в карман сына крохотный пузырёк нашатырного спирта. Александр хотел брякнуть что-то протестующее, нащупав пузырёк в кармане уже у лифта, но не стал бурчать, миролюбиво пошутил:
– Как им пользоваться – вовнутрь глотнуть или в нос накапать?
– Просто понюхать, – не поняла шутки мама, – просто понюхать.
– Буду нюхать, если приспичит, – улыбнулся Александр и подумал: «Надо же, к двадцати одному году ни разу не нюхал нашатырный спирт, как впрочем, ни разу не был в холодном морге с голыми покойниками».
В холодном морге, действительно, на ледяных мраморных столах лежали голые покойники, женщины и мужчины, старые и молодые. Он оценил количество голых тел скорее автоматически, нежели из любознательности – тринадцать, чёртова дюжина. Он не пялился на голых покойников, просто у него, как у старого опытного футболиста и хоккеиста, с юных лет, с младых ногтей, было великолепно развито периферийное, боковое зрение, чтобы вести «свою игру», не боясь силовых приемов соперников и даже зверских подкатов сбоку и сзади «в кость». Против костоломов и него было самое обескураживающее и обезоруживающее действо – скорость. Только здесь в морге нельзя было суетиться спешить, так можно только раздражить служителей и вызвать и них естественное раздражение. Он двигался спокойно и церемонно к мраморному столу, на котором возлежал голый дед, железнодорожный полковник атлетического сложения с мощным торсом и натруженными руками крестьянина-пахаря.
Но всё же Александр не смог удержаться от врождённого любопытства ли, любознательности – прикоснуться своими теплыми руками к холодным, как лёд, рукам любимого, почти обожаемого деда, старинного и яростного болельщика московского «Локомотива». Тот с удовольствием брал на все матчи «Локомотива» и «Спартака» своего малолетнего внука, не менее азартного болельщика «Спартака» и действующего футболиста. Только, коснувшись холодных ладоней деда, Александр с удивлением обнаружил на правой своей кисти наручные часы, о которых он словно забыл со вчерашнего вечера, внимательно посмотрел на застывшую секундную стрелку, которая неожиданно под его упорным проницательным взглядом вздрогнула и побежала по кругу.