Бессрочные тайны - стр. 1

Он почувствовал роковую суть останова времени, когда у него, студента-четверокурсника МИФИ на семинарском занятии 20 ноября 1967 года, одновременно встали часы на левом запястье, и он почувствовал страшное сердцебиение после больного толчка или укола в сердце, как толстой ржавой иглой. Он ничего не понял – что? почему? где и как? – только осознал нутром: не к добру это, к худу, всё уже непоправимо и смерть рядом… Вдруг это смерть твоя – напрасная и внезапная?..

Почему-то он в этот миг смотрел на циферблат и зафиксировал момент, как только прекратился бег секундной стрелки по кругу. Всё это, разумеется, не сулило ничего хорошего, вообще, и для него лично. Боль в сердце какое-то время застилала мозг туманом, а потом и боль отошла, и туман рассеялся. Только он нутром почувствовал, что это пока не его личностная смерть, раз он трезво мыслил и мыслит, и осознал момент, когда прекратился бег стрелки на часах, и практически сразу прекратилось биение пульса на его руке. Ведь ему не удавалось прощупать у себя пульс ни на руке, ни на виске. «Потом разберусь со своим пульсом, потом, – подумал он мрачно, – сначала попробую восстановить движение времени. – Он с ненавистью смотрел на остановившуюся стрелку. – Заведу и сам заведусь».

Но завести остановившиеся часы, сдвинуть с места секундную стрелку никак не удавалось даже тогда, когда он докрутил колёсико механического завода до предела безжизненного мёртвого хода. Докрутил с отвращением к наручным часам и к себе колёсико: дальше силой можно только сломать механизм. Скривившись, он остановился терзать мало в чём повинные часы и занялся идентификацией собственного пульса на запястьях правой и левой руки. Пульса не было.

– Слушай, Валь, у меня чего-то пульс пропал… Или так мне кажется в своих бредовых фантазиях… Проверь старик, есть пульс – чуешь или не чуешь?..

Срывающимся шепотом он обратился к своему соседу-однокашнику Валентину за столом в семинарской аудитории «на Камчатке, за последней партой» и протянул свою холодную в липком поту кисть правой руки. Тот взял своими тёплыми сильными руками его ладонь с нескрываемым удивлением и даже опаской, как берут бомбу с взрывным механизмом внутри, наложил пальцы на место запястья кисти, где по идее что-то должно пульсировать. Начал шуровать так и эдак на запястье, потом попросил дать ему другую руку – для сравнения.

Валентин прошелестел одними побелевшими губами, со скорбным выражением на лице, даже с ужасом в глазах:

– Ни хрена не чую, Саш…

Он уже щупал свои запястья на правой и левой руке, сравнивая впечатление от натурного медицинского эксперимента. Потом снова брал кисти рук Александра, чтобы мрачно констатировать, наконец:

– Всё же нитевидный неровный пульс я нащупал у тебя, старик…

– И на том спасибо, утешил, – вздохнул Александр и глазами показал на безжизненные часы, снятые с руки, с замершей секундной стрелкой. – Одновременно часы остановились и почему-то пульс пропал…

– Это исторический факт. Такого я в жизни не встречал, это точно… До медпункта могу тебя сопроводить, кстати… Там оклемаешься…

В это время прозвенел звонок – на короткий десятиминутный перерыв – они вышли вдвоём из аудитории и направились в сторону туалета «на перекур».

– Хочешь закурить по такому историческому случаю, – спросил Валентин, прекрасно зная, что Александр не курит.

– Не-а… Вроде пульс восстановился.

– Я бы на твоём месте закурил, для восстановления жизненных ресурсов… Я, честно говоря, перетрухал, подумал, что ты сейчас дуба дашь… Всё не путём, часы остановились, пульс пропал… Как насчёт медпункта, старый? Там помогут, в себя придёшь, ведь ты бледный, как см…

Александр отрицательно покачал головой, буркнув про себя: «Ещё чего не хватало». Они не возвратились в свою аудиторию на заключительную часть «пары» после затянувшегося перекура Валентина. Почему-то пошли по пустому коридору в сторону их кафедры «Электроники», в лабораторию, где они дважды в неделю занимались учебно-исследовательской работой (УИР). Почему-то лаборатория оказалась открытой, техника Погорелова, ответственного за инвентарь и измерительные приборы, выдачу паяльников, припоя и олова, занимавшегося со студентами во время их практикума, не было на месте. В знак уважения к труду Погорелова, студенты их группы после УИР приглашал техника в ресторацию «на кружку пива с креветками» напротив здания института, рядом с кинотеатром «Мечта». Только сегодня было не до пива и контактов с техником.

– Тебя пошатывает, – заметил Валентин. – В таком состоянии я тебя никогда не видел…

– Я и сам себя таким не помнил раньше…

– Голова кружится?

– Немного есть… – Александр вытащил из кармана брюк остановившиеся часы и тряхнул их, что есть силы, вдруг заведутся. – Нет, не идут, остановились, как вкопанные…

– По твоему отчаянному выражению на лице вижу, что ты готов бросить часы об пол – либо вдребезги разбить, либо заставить их иди – не так ли?