Бесприютные. Магия и наследие рабства на Мадагаскаре - стр. 24

В свою очередь, сосредоточение на субъектах действия подразумевает особое внимание к нравственной стороне дела, и это прослеживается повсюду. Немалая часть следующих трех глав посвящена тому, как жители Бетафо оценивают друг друга. В этом обществе человеческие намерения не просто играют громадную роль: люди активно обсуждают, насколько они хороши или плохи. А потому – как и в «Нравственных практиках» Майкла Лэмбека (1992), которыми я во многом вдохновлялся, – в моей книге большое значение придается политической нагруженности нарратива, слухов, тайн. Вот еще одно последствие: я говорю преимущественно о людях, которых нельзя назвать типичными членами общины, – об интересных персонажах, чудаках, оригиналах того или иного рода. Вероятно, это неизбежно: нравственная сторона жизни едва ли не любого сообщества заключается в бесконечных разговорах о таких людях, и они, как правило, принимают участие в важнейших политических событиях. Рассказав обо всём этом, я вкратце изложу историю Бетафо (глава 5) и в деталях поведаю о том, как там происходит политическое взаимодействие (глава 6). Бетафо, как я считаю, – необычное место, заставляющее задаться вопросом о самой сути политики, и большая часть этой главы будет посвящена теории политического действия и репрезентации, возможной в этих условиях. После этого можно будет рассмотреть отношения между местными андрианами и майнти (главы 7–11) и увидеть, как скрытое недовольство и непомерное честолюбие привели к катастрофе 1987 года.

Разумеется, я не предполагаю, что это единственно возможный способ подачи этнографического материала, и, более того, не думаю, что другие должны писать в том же духе. Пожалуй, всё, с чем вы ознакомитесь дальше, – это неизбежный результат интереса исследователя к истории, проявляющей себя в жизни полубунтарского сообщества, внутри предельно индивидуалистичной культуры, среди людей, распространяющих множество слухов – возможно, лучших в мире. Так или иначе, мне кажется, что только таким способом я могу воздать должное обитателям Бетафо.

Остров Мадагаскар, протяженностью более тысячи миль, расположен в Индийском океане, напротив Мозамбика. По самым достоверным данным, имеющимся на сегодняшний день, он был заселен не ранее VIII или даже IX века до нашей эры; первые его обитатели пришли с островов, ныне входящих в состав Индонезии[25]. После этого была миграция из Африки, и население Мадагаскара основательно перемешалось; язык, на котором говорят повсюду, малагасийский, относится к австронезийской семье – его ближайший родственник, маандзан, распространен на Борнео[26].

Имерина[27] занимает северную часть высокого плато в центре острова. На протяжении большей части малагасийской истории она была чем-то вроде захолустья. Когда Никола Майер – первый европеец, составивший описание Имерины, – проехал через нее в 1777 году, он обнаружил, что она разбита на дюжину враждующих между собой княжеств. Уровень технологического развития был довольно высоким (местные кузнецы, по словам Майера, изготавливали мушкеты и даже подделывали европейские деньги), но при этом наблюдалась политическая раздробленность. Пираты, приходившие с побережья, уводили жителей, чтобы продавать европейским и арабским рабовладельцам; те отправляли их на Маврикий и Реюньон для работы на принадлежавших европейцам сахарных плантациях.