Бесприютные. Магия и наследие рабства на Мадагаскаре

Вторая по численности этническая группа на Мадагаскаре после мерина. – Примеч. ред. Далее, кроме особо оговоренных случаев, – примечания автора

Все малагасийцы имеют смешанное афроазиатское происхождение, но «белые» представители народа мерина склонны подчеркивать тот факт, что у них прямые или волнистые волосы; у майнти, «черных» (предположительно – потомков рабов, вывезенных с побережья), таких волос нет. Вообще-то примерно у половины «черных», которых я знал, волосы были прямыми или волнистыми, так что по внешнему виду не всегда можно определить, кто перед тобой – «черный» или «белый». Однако родственники и друзья Армана отличались нехарактерной для тех мест африканской внешностью, как любили замечать некоторые высокомерные горожане.

Свободные граждане. – Примеч. ред.

Фоконтани – низшая административная единица. В колониальные времена эта должность называлась «деревенский староста».

Ордалия – суровое испытание, способ формального определения виновности или невиновности обвиняемого посредством болезненных или опасных испытаний (в т. ч. пыток, поединков и т. д.). – Примеч. пер.

Все обширные цитаты, если они не взяты из письменных текстов, являются моим переводом с малагасийского. Оригинальные малагасийские тексты содержатся в приложении к моей диссертации (Graeber, 1996).

По некоторым свидетельствам – вместе с градом.

Ее манера выражаться – прекрасная иллюстрация того, как характер предков сливается с характером их живых потомков.

Аэропорт Аривонимамо передали военным, но они редко использовали из-за отсутствия денег.

Есть и другие причины: множество занадрано, или медиумов, обычно стекаются в города размером с Аривонимамо; в мире медиумов всё структурировано по регионам – везде есть свои места паломничества, которые часто находятся возле дорог; и так далее. Когда я находился в Аривонимамо, то по большей части жил в семье, возглавляемой известным местным целителем, что давало очевидные преимущества.

В конце концов, Миадана стала кем-то вроде моего ассистента: она не только находила для меня всевозможные документы в сундуках и на чердаках – в Бетафо и других местах, – но и разыскивала обрывки легенд и других сведений.

У него есть и другое определение: «Предприятие, требующее постоянного управления». [Цит. по пер. А. Филиппова. – Примеч. пер.]

Расправа с Анри, к примеру, стала возможной только после разговора с его отцом, давшим понять, что он останется в стороне.

В течение большей части нашего столетия практика была неупотребительной, но в 1980-е годы стала повсеместно возрождаться. До меня даже дошли слухи, что некоторые фокон’олоны тайно начали проводить тангены – печально известные ордалии при помощи яда, прекратившиеся в XIX веке. Но я не нашел никакого подтверждения этому.

В Аривонимамо был некто, носивший жандармский мундир; время от времени его услугами пользовались ростовщики или торговцы, чтобы запугать людей и потребовать от них уплаты долга или отказа от залога. Один мой бетафский знакомый был страшно напуган, когда однажды он заявился к нему вместе с известным ростовщиком – хотя соседи объяснили ему, что это вряд ли настоящий жандарм: даже если бы вы нашли стража порядка, готового отправиться в деревню по такому пустяковому делу, ссужать деньги под проценты противозаконно, и настоящий жандарм скорее арестовал бы ростовщика.

Этот случай подчеркивает, что правоохранители почти не обращали внимания на экономические дела; обычно мало что раздражает их больше, чем человек, выдающий себя за полицейского. Такой поступок наносит удар по самой сути их власти. Но этот самозванец действовал внутри области, которая не интересовала жандармов. В конце концов, жандармы никогда не делали ничего, чтобы защитить лавочников от Анри, и это происходило в городе. Лжеофицер, похоже, промышлял почти исключительно на селе.

Ритуальная церемония почитания мертвых. – Примеч. ред.

Этническая группа на Мадагаскаре. – Примеч. ред.

Время от времени жандармы проявляют рвение в преследовании бандитов, возможно считая, что они – единственная организованная вооруженная группа, способная стать во главе восстания, как бы маловероятно это ни было. Случалось – главным образом в XIX веке, – что бандиты действительно превращались в повстанцев. Но я подозреваю, что причина их обеспокоенности – глубокое понимание сути государства. В королевстве Мерина бандиты (в официальных документах их называли просто фахавало – «враг»), наряду с колдунами, были архетипическим антигосударством, тем, против чего выступала законная королевская власть. Если в таких случаях имеются в виду и колдуны, это объясняет тот загадочный факт, что жандармы Аривонимамо не проявляли беспокойства по поводу бесчинств Анри, но решили задержать и допросить девочку-подростка, подозреваемую в том, что она стояла за вспышкой амбалавелона – одержимости злыми духами, от которой в 1979 году пострадало целое общежитие, где разместили учеников государственной средней школы.

Так, медицинские услуги в теории бесплатны, но на деле это не так из-за коррупции, ставшей всеобщей, когда государственное жалованье повсюду обратилось в ничто.

На Западе это в большей степени относится к мужчинам, чем к женщинам, на Мадагаскаре – наоборот.

Таким образом, формирование компетенций, на мой взгляд, играет более важную роль в воспроизводстве структур неравенства, чем любые усилия по насаждению идеологии через систему образования, даже самые малозаметные. Подозреваю, что это даже важнее, чем манипулирование желаниями. Но Запад завоевал мир, делая то и другое. В конце концов, для создания зависимых обществ попытки изменить желания населения не обязательно должны быть успешными. Французский режим на Мадагаскаре, бесспорно, сознательно намеревался создать новые потребности и желания у малагасийцев – с переменным успехом. Но для того чтобы создать зависимое общество, нет нужды модифицировать потребности и желания всего населения, абсолютно необходимо лишь одно – изменить потребности и желания людей, которые поддерживают работу аппарата принуждения. Я не утверждаю, что в прошлом существовало общество, в котором эта единственная прослойка была бы полностью интегрирована в мировую экономику, – не могу вспомнить ни одной такой прослойки, – я говорю лишь, что этого было бы достаточно.

Союз возрождения Мадагаскара (франц. Association pour la renaissance de Madagascar – AREMA) или «Опора и структура спасения Мадагаскара» (малаг. Andry sy Rihana Enti-Manavotra an’i Madagasikara) – левая политическая партия Мадагаскара. – Примеч. ред.

Партия конгресса независимости Мадагаскара – Демократический комитет поддержки хартии Малагаси́йской Социалистической Революции (AKFM – Antoko’ny Kongresi’ny Fahaleovantenan’i Madagasikara – Komity Demokratika Mandrana ny fototra lorenan’ny Revolisiona Sosialista Malagasy, франц. Parti du Congrès de l’indépendence de Madagascar) – левая революционно-демократическая и антикапиталистическая (большую часть своего существования коммунистическая) политическая партия Мадагаскара. – Примеч. ред.

Некоторые образованные люди – в частности, Арман и его товарищи по MFM, партии, основатели которой намеревались сформировать низовые демократические институты, – разумеется, пытались сделать это, но все предложения по созданию кооперативов и им подобные обычно встречали такой же отклик, как и правительственные инициативы: все соглашались, потом расходились и занимались своими делами, так, словно ничего не произошло.

Происхождение малагасийцев до сих пор является спорным вопросом. Хотя Мадагаскар расположен примерно в четырехстах километрах от восточного побережья Африки, на нем присутствуют культурные, языковые и генетические черты как Юго-Восточной Азии, так и Восточной Африки. Генетический анализ показал, что население Мадагаскара сформировалось при смешении предков африканского происхождения (банту) и восточноазиатского (индонезийцы с Борнео); предполагается независимая колонизация Мадагаскара из Африки и Азии, а не заселение уже смешанным населением. – Примеч. ред.

Историки Мадагаскара любят теории миграции. Большинство из них полагают, что мерина, жители провинции, расположенной на центральном плато Мадагаскара (которую иногда называют Имерина), явились на остров позднее многих других, переселившись из Малайзии. Насколько я могу судить, этому нет никаких доказательств, кроме того факта, что они, как правило, отличаются более азиатской внешностью, чем другие малагасийцы, и, как правило, имеют прямые волосы. Лично мне кажется, что жители внутренних горных районов острова должны больше походить на его коренных обитателей, чем жители побережья. Но здесь я, кажется, расхожусь почти со всеми.

Сегодня в повседневной речи никто не употребляет слово «Имерина», все именуют эту область по названию столицы провинции – Антананариву

Вообще-то, даже имя того или иного оди либо сампи, отражающее его сущность, не было именем какого-то конкретного духа. Имя, которое звучало в обращенных к нему молитвах, было просто названием самого важного куска дерева, из которого он состоял.

Ключевое слово здесь – манасина, означающее «дать хасину», «придать чему-либо хасину» или даже «создать хасину». (Из всех малагасийских слов оно стоит ближе всего к нашему термину «ритуал».)

При этом, как станет ясно позже, сам этот человек может быть уже мертв.

«Их амулеты постоянно обновляются под воздействием сил невидимого мира и смазываются касторовым маслом и медом, затем следует обряд, во время которого убивают курицу или овцу и приносят ее в жертву могущественным божествам» (разумеется, о последних ничего не говорится: Haile 1893: 12). Такие ритуалы называются фанасинана, и во время моей первой встречи с Миаданой я тщетно пытался узнать, где происходит хотя бы один из них. Именно это поддержание силы сампи миссионеры окрестили «почитанием» или «поклонением».

В качестве платежного средства использовались зарубежные серебряные монеты. Для большинства сделок монеты разрезали на более мелкие части (до 1/360 серебряного доллара).

На этот счет существует множество пословиц (Meritens & Veyrieres 1967:35–37; см. Graeber 2001).

Под моральным сообществом (moral community) автор, вероятно, понимает сообщество, в котором существуют определенные нравственные нормы (мораль), за нарушение которых предполагается наказание. – Примеч. ред.

Десцентная группа – группа, которая может проследить родственные связи от предков к потомкам по линиям родства (по матери или по отцу). – Примеч. ред.

В XIX веке слово майнти обозначало некоторые демы, где обитали воины и дворцовые слуги, считавшиеся особенно близкими к королевскому семейству и не относившиеся ни к хува («общинникам»), ни к андрианам. Они были кем-то вроде королевских служителей. Лишь в XX столетии термин, во многом под влиянием миссионеров, принял этническую окраску; сейчас его применяют в первую очередь к потомкам рабов.

Или однокоренное слово мпаномпо – «слуга».

При этом в XIX веке малагасийский язык не содержал глагола, в точности соответствовавшего нашим «повелевать» или «приказывать». Ближе всего к ним стояло слово мибако, в одном из ранних словарей определявшееся следующим образом: «Произносить иностранные слова; использовать слова, означающие повеление» (Richardson 1885: 77) – что говорит о его военном происхождении. В войске народа мерина первоначально служили иностранные советники, и приказы всегда отдавались на английском или французском. Байко – «командовать» – тоже означает нечто иностранное и военное.

Правда, многие считают, что его звали Андрианамбонинолона и этот предок дал свое имя группе андриан, к которой они принадлежат.