Берега свободы - стр. 16
– Спасибо!
– Погоди, рано благодарить.
Виктор вылез из машины, взял наперевес резиновую дубинку с боковой ручкой и направился к ближайшему дому, такого убого вида, что даже входную дверь кто-то снял и утащил. А может, ее изначально не стали ставить… Не заходя внутрь, Виктор постучал дубинкой по дверному косяку. Что-то прокричал по-английски… Оглянулся. Фрэнк тоже выбрался наружу, и спокойно наблюдал за напарником. Я сидел в салоне, припав к стеклу.
Наверное, из-за зажатой в руке дубинки казалось, что Виктор сильно рискует. Из-за меня, между прочим. Хороший все же парень! Решил мне помочь, хоть и видит меня в первый раз. Впрочем, это его работа – помогать тем, кто попал в неприятности. Он же коп. Что это я расчувствовался?
Он еще раз стукнул по косяку и скрылся внутри дома. Через несколько минут появился. Сел в машину. И сказал:
– Никого живого. Не повезло.
– А он так и живет без двери? Заходи, кто хочешь? Бери, что хочешь?
– Там внутри вонючий притон. Желаешь посмотреть, приобщиться? Наркоши валяются в собственной блевотине и ссанье. Зрелище незабываемое.
– Спасибо, я, пожалуй, обойдусь.
– Ну и правильно… Фрэнк, – крикнул Виктор. – Летс го. Поехали на базу.
«База» оказалась в двух шагах. Причем, участок выглядел самым приличным зданием в этом убитом «войной» районе.
– Здесь у нас ремонт вечный, ты не обращай внимания, муниципалитет на нас экономит, – сказал Виктор, когда мы зашли внутрь, поскользнулся на строительном валике и с грохотом рухнул на колени: Брэинвошт потсмокер коксакерс! – вскричал он.
– Это ты что сейчас сказал? – заинтересовался я.
– Набор идиоматических английских выражений, – ответил Виктор, поднимаясь и отряхивая форменные брюки, – тебе все равно не пригодится. Даже не думай, что я буду тебя учить американской брани. А то ты шутник, как я погляжу. Еще скажешь судье, когда он примет решение выдворять тебя из страны, что-нибудь эдакое. И тебя обязательно спросят: «Кто научил? И зачем?» Придется сказать, Виктор, коп из Южного Бронкса…
Я улыбнулся.
– Ладно, не говори. Со временем сам узнаю.
– Это конечно. Это обязательно.
Полицейские поздоровались с дежурным, на меня он глянул устало через очки. И мы проследовали в главное помещение. Обширный зал, опенспейс-офис – по-американски. Здесь стояли столы, разделенные стеклянными перегородками. А на столах лежали папки, бумаги, стояли допотопные черные телефонные аппараты с дисковым набором номера. По стенам были развешаны карты в разноцветных пометках флажков и фотографии.
– Это все преступники? – спросил я, указывая на стену.
– Нет, родные и близкие тех, кто здесь работает.
– Шутишь?
– А ты зачем спрашиваешь?.. Сам не видишь, какие рожи. Вот этого, кстати, встретишь, – он ткнул пальцем в одну из фотографий, – сразу беги… Самый опасный отморозок на весь Южный блок. Действует в одиночку. Знаешь, чем занимается. Грабит наркодилеров. Другого бы уже нашли с перерезанной глоткой где-нибудь в сточной канаве. А этот жив-живехонек и изредка разгуливает по улицам. Кличка – Диггер. Зовут Леонард. Короче, Леонард Диггер. Не путать с Леонардом Коэном.
Слово «диггер» я знал.
– Копальщик?
– Какой еще копальщик? Могильщик. Неправильная у него кликуха. Потому что на самом деле никого он не хоронит. Бросает там, где пристрелил. А мы потом трупы за ним собираем.