Белка в колесе - стр. 13
– Кристи, ну можно я на полчасика только? Он же обещал…
– Ладно, – буркнула Кристина без тени эмпатии. – Но если через час тебя здесь не будет, забудь про деньги. Ясно?
Я была уверена, что моя карьера «тусовщицы» благополучно канула в Лету. Желание заниматься этим после туалетного кошмара испарилось без остатка. Ан нет! Через три дня раздался звонок от Кристины:
– Придёшь сегодня?
– …Да, – выдавила я, ненавидя себя за эту слабость. Записала адрес.
Тот вечер прошёл относительно спокойно, видимо, для контраста, потому что следующий был просто подарком садиста. Прицепился мужичина, здоровенный, как гора. «Выпьем на брудершафт, красавица!» Потанцевали – он себе налил полный стакан виски, мне – полстакана. «Пей!» – рявкнул он так, что фужеры задребезжали. Подплыла Лариса, сладким голоском назвала его по имени-отчеству, что-то заворковала. Мне же шепнула на бегу: «Держись, Аня. Он наш «золотой» клиент». Золотой, блин, самородок.
Дальше чище не стало. Он требовал, чтобы я пила наравне с ним. Я выкручивалась как уж на сковородке. Вырвалась в туалет, сунула два пальца в рот – хоть бы вырвало! Влетает Кристина, суёт мне под нос какую-то аммиачную гадость. Вонь – хоть святых выноси! Но голова на секунду прояснилась. Она влила мне в рот что-то терпкое из маленькой бутылочки.
– Давай, назад! – скомандовала.
– Кристина, я не могу…
Она лишь хмыкнула: «Надо, Федя!»
Меня снова потащили танцевать. Как я держалась, загадка. Он тыкал мне в лицо своим стаканом: «Видишь? Я пью в два раза больше! Не отставай!»
Помню я потом смутно. Очнулась в незнакомой комнате. Голова раскалывалась на части. Кто-то приподнял меня: «Пей!»
Глотнула, спросила сипло:
– Что это?
– Опохмелитель. Держись.
– А… что было? – Самое страшное вертелось на языке.
Голос над ухом был устало-спокойным:
– Если про то, трахал ли он тебя, успокойся: он импотент полный, но любит поиздеваться, особенно – напоить до беспамятства. На, выпей ещё.
Я выпила – и снова провалилась в темноту.
Утром было… терпимо. Хорошо хоть воскресенье. Позвонила домой, натянуто-бодрым голосом успокоила Женьку. Ольга, у которой я очнулась, накормила меня против воли. «Армия должна быть сильной!» – бормотала она, заставляя есть овсянку. Домой я добралась только к вечеру, чувствуя себя выжатым лимоном.
Мысли послать все эти «тусовки» к чёрту грели душу, но во вторник Женька напомнила о суровой реальности: «Мам, в школе опять на подарок учительнице сдаём…»
Деньги ещё были, но таяли на глазах, тем более за тот поганый вечер с «импотентом» мне, ясное дело, не заплатили. Заглянул Димка. В последнее время он осел у друзей в общаге. «От Тмутаракани, мам, четыре часа в одну сторону. Ты ж понимаешь…»
Денег не просил, но по его потухшему взгляду и потёртым джинсам было ясно: кончились. Отсыпала ему, ведь совесть не позволила отказать. Пересчитала оставшееся – вздохнула: близко к нулю.
На следующий вечер – звонок Ларисы. Голос – сталь, облитая жидким азотом.
– Завтра в три. Подъедешь? – назвала адрес. Занятий не было, и я ответила:
– Смогу.
– Скажешь охраннику, что в 305-ю. Свою фамилию назовёшь. Форма одежды вольная.
Подъезжаю – здание какого-то НИИ, солидное, советское, сталинский ампир. Охранник, глянув в список, протянул пропуск: «Налево, лестница на третий. Пропуск – при выходе». Поднялась, нашла дверь 305. В комнате за столом – девушка с лицом бухгалтера на квартальном отчёте, на диванчике – парень, похожий на бывшего десантника. Девушка уставилась: