Багровые волны Чёрного моря - стр. 89

– Да, матушка.

Когда настоятельница удалилась, монахиня скрупулёзно оглядела девушку, мотнула головой и цыкнула:

– Будешь поливать кусты. Там бочка… – она указала рукой на каменный сарай, рядом с которым виднелась тачка с кадкой. – Наберёшь воду в озере и вези её сюда.

Эсмина резко мотнула головой:

– Я не буду этого делать.

Катаринда не ожидала такого резкого возражения. На неё напал паралич, который монахиня с трудом преодолела:

– Почему, интересно знать, ты не будешь этого делать? У нас бездельников нет. Мы сами выполняем всю работу.

– Я сказала «не буду», значит, не буду, – упёрлась Эсмина.

Монахиня была худой, но крепкой женщиной. Она всем видом показала, что готова применить силу:

– Будешь – куда ты денешься? – она протянула руку, пытаясь ухватить девушку за локоть. – Ну-ка, быстро, я сказала!

Эсмина выставила перед собой ладони, машинально пытаясь защититься. Ба! Разве это помогло бы? Её соперницей была женщина, привыкшая работать лопатой. Но на этот раз такая слабая «оборона» неожиданно сработала. Катаринда неожиданно обмякла и в восхищении качнула головой:

– Неужели такое бывает? Ах! Какие мраморные пальчики, – она благоговейно всматривалась в выставленные ладошки: – Я думала, такие пальчики бывают только у ангелочков.

Девушка даже не поняла сразу, что стало причиной такой волшебной перемены в поведении женщины. Монашка перевела взгляд на лицо Эсмины:

– Да и личико ангельское… Можно я потрогаю твои пальчики?

Дочь Пангиягера наконец улыбнулась:

– Хм, конечно, – она расслабила напряжённую ладонь перед лицом трудолюбивой монашки.

Та аккуратно взяла её в свои натруженные руки и слегка погладила по изящным беленьким пальчикам, которые никогда знать не знали, что такое труд:

– Господи, красота какая! Творение божье, – она дотронулась сухими губами до кончиков девичьих пальчиков и даже умудрилась понюхать их: – У-у-у! Как пахнут приятно! Ангельское создание.

Насладившись прикосновением к неземной и столь непривычной для монашеского быта красоте, она наконец сообразила, что ей надо принимать какое-то решение:

– Нет, такое чудо нельзя портить работой. Ты позволишь и впредь прикасаться к твоим рукам?

Эсмина в недоумении пожала плечами – мол, что тут такого?

Монашка улыбнулась, показав своё доброе расположение к девушке. При этом хлопнула в ладоши:

– Вот, что мы сделаем! Прикасаться к колючим кустам тебе тоже нельзя. Но разделять бутоны на лепестки ты же можешь?

Да кто же не может? Эсмина, естественно, утвердительно кивнула.

Катаринда продолжила:

– Тогда я покажу тебе, что и как…

После бурных ласк два обнажённых тела, покрытых испариной соития, отдыхали, растянувшись во весь рост. Наконец женщина прильнула к любовнику и горячо зашептала:

– Ты величайший искуситель. Тебе нет равных. Ты способен любую вознести на седьмое небо, – она потянулась и поцеловала его в губы, затем неожиданно сменила восторги на обыденную речь: – Но в остальном ты обычный мужчина. Смелый, слишком гордый, но не особо умный.

От неожиданности Теодоро отпрянул:

– Женщина, ты о чём?

Лейла вновь прижалась к любовнику и беспечно улыбнулась:

– Прошла уже уйма времени, а моя сестра всё ещё не принадлежит тебе.

Генуэзец уставился на возлюбленную, пытаясь оценить – это глупая болтовня присущая слабому полу, или что-то другое. Решил, что второе. Лейла, как он уже усвоил, была вполне рассудительной, хитрой и изворотливой плутовкой. По крайней мере глупости с её страстных губ никогда не слетали. Он ухмыльнулся, попытавшись перевести разговор в несерьёзную форму: