Багровые волны Чёрного моря - стр. 67
И она вывела первую строчку: «Астер, любимый…». Долго смотрела на неё, читая и перечитывая, наконец, вздохнула, улыбнулась и продолжила: «… прости меня за всё. Я только сейчас поняла и прочувствовала, что натворила». Господи, какое откровение!
Разве кто-то мог пару дней назад подумать, что гордая Эсмина способна на такое? Не мог. И «гордая Эсмина» не могла. Что же дальше?
Дальше она ничего написать не успела. В закрытые ставни окна тихо постучали. Сердце ответило громким резонансным эхом, заволновалось, прилило кровь к лицу. Голова закружилась от ожидания невероятного.
Или послышалось? Нет. Стук повторился. Эсмина на цыпочках подкралась к окну и прислушалась. Стук повторился более явственно. Сомнений не было – снаружи в её окно стучал человек. Голос пропал, но девушка всё же выдавила из себя: «Кто там?»
Пауза показалась бесконечной. Наконец она услышала сдавленный шёпот: «Это я, Астер». В нём было трудно узнать голос любимого. Но Эсмина и не вникала в такие мелочи.
По щеке непроизвольно скатилась слеза. Столько раз, как за последние три дня, она не плакала за всю свою предыдущую жизнь. Девушка сползла вниз, усевшись прямо на пол, но тут же вскочила и горячо зашептала:
– Астер! Ты пришёл! Меня здесь заперли.
***
Астерион и сам не ожидал такой развязки судебного заседания. Он долго не мог поверить, что так легко и просто оказался на свободе. Вроде бы живи, да радуйся. Ты не просто вышел из тюрьмы. Ты вышел из неё отпрыском знатного рода.
Мы воспринимаем себя так, как воспринимают нас все окружающие. С самого детства. День за днём. Год за годом. Ты – есть ты. И в этом нет никаких сомнений. Но в один прекрасный момент всё переворачивается. Ты оказываешься совсем не тем, кем считал себя до сих пор. Ты другой. По крайней мере в своём происхождении, в истории своей жизни. За тобой тянется шлейф историй жизни других людей. Близких людей. Очень близких… Но ты никогда о них даже не слышал. И вполне мог не услышать. Никогда не услышать… Здесь есть от чего растеряться. Как жить дальше? И отец вроде бы теперь тебе не отец. Но он же отец! А мать? Она мать или не мать? Этого не может быть! Что, что делать? Как теперь себя вести? Как??? Как, как? Как обычно. Как теперь я должен относиться к матери? К матери, которой она являлась всегда. С самого неразумного детства. Как? Конечно, как к матери. Я семнадцать лет не задумывался на эту тему. И в этом её заслуга. Абсолютная заслуга. Она воспитывала меня, любила, вложив в меня всю душу, оберегала, ночей не спала, работала, как вол. Кем я её должен ощущать? Она моя мать. А я её сын. Я люблю её. А теперь и уважаю безмерно, поняв, что она для меня сделала. Не только я, но и мои братья никогда не сомневались, что она моя кровная мать. А это значит, что она меня любит точно так же, как и их.
А может, они всё это выдумали, чтобы я получил свободу? Этакая ложь во благо. Даже если это так, я благодарю бога, что у меня такие родители. Всё на этом! Всё! К чему все эти рассуждения и переживания! Спасибо им. Спасибо, что вырастили, спасибо, что я могу жить и наслаждаться жизнью. Спасибо, что могу радоваться свободе.
Но особой радости Астер почему-то не испытывал. Настроение упрямо стремилось к нулю. И причина здесь вовсе не в том, что он с трудом воспринимал настоящую историю своего рождения. Голова была занята совершенно другими переживаниями.