Ассистентка антиквара и город механических диковин - стр. 97
Краем глаза заметила, как у Максимилиана дернулся уголок губы, словно он подавил улыбку. Он что, над ней собрался смеяться?! Мерзавец. Впрочем, могло и показаться: она была без пенсне и плохо разбирала выражения лиц.
— Идем!
Не оглядываясь, она смело двинулась за кулисы, а глухо перешептывающаяся толпа механисбуржцев нехотя последовала за ней.
Максимилиан нагнал ее и пошел рядом. Аннет не могла не почувствовать, что он был на ее стороне. Правда, свою поддержку проявлял весьма скупо. Ну и пусть. Она и без него прекрасно справится.
Идти за кулисами в компании — пусть и настроенной поглумиться — было не страшно. Сейчас она им всем покажет!
Но когда ввалились в комнату с автоматонами, ее боевой дух как рукой сняло. Она не верила глазам. Пильщик тихо-мирно стоял в углу, прямой и неподвижный, как часовой, которого по недоразумению вооружили вместо винтовки плотницким инструментом. Ящик закрыт. Сумочка лежит на столе. Ни следа произошедшего.
— Ну? — скептически вопросила Луиза. — И что мы тут делаем? Я в этой комнате миллион раз бывала. Все на своих местах.
Форс вздохнул и полез обниматься с куклой Маргариты.
— Бедняжка, — Линда погладила Аннет по плечу. — Я помогу Максимилиану отвести тебя в гостиницу. А хочешь, пойдем к нам домой? Тут рядом.
Ах, он уже для нее Максимилиан!
— Еще чего, — буркнул градоначальник. — Пусть идет к себе в гостиницу. Будет ей хороший урок. Эти столичные дамочки пропадают в синематографе с утра до ночи, смотрят всякий романтический бред, а потом выдумывают невесть что. Будь моя воля, я бы все эти экранные поцелуйчики и страсти запретил, а ленты сжег.
— Гильоше! — укорила его жена. — Что ты за пень бесчувственный! Девочке плохо. До гостиницы идти далеко, она упадет по дороге! Пусть переночует здесь, в театре, на кушетке в вестибюле.
— Если все произошло так, как вы описываете, — подал голос Ангренаж, — вашим черным человеком мог быть только тот, кто остался в театре. За то время, пока вы отсутствовали, мы все ненадолго покидали вестибюль. Петр сбежал, в здании его нет. Я выходил несколько раз. Проверял, заперты ли окна, двери, в порядке ли зал... Остальные тоже выходили. И Форс, и Пендельфедер, и Гильоше, и его жена с дочерью…
— Ну да, выпито-то за вечер было много, — проворчал бургомистр.
— Я не выходила, — отрезала Луиза. — Была занята: убирала со столов. И, к вашему сведению, у меня отличный мочевой пузырь.
— Мы прекрасно обошлись бы без этих ваших анатомических подробностей, — заметила госпожа Гильоше и чопорно поджала губы.
— Странно, — подала голос Линда, — а я вот почему-то не сразу нашла вас, когда подходила спросить про новые журналы. Вы потом появились словно ниоткуда.
Линда безмятежно хихикнула, а Луиза оскалилась и бросила невыносимо ядовитым голосом:
— Милая, если бы ты поменьше стреляла глазками в господина антиквара, то увидела бы, что я возилась у столика за колонной.
— Вы тоже выходили, господин Молинаро, — заметил Ангренаж, учтиво склонив голову.
— Да. Пытался найти Аннет. Не догадался, что она отправилась бродить по закулисью, поэтому искал ее у входа. Кроме того, я видел, что вы заперли вашу потайную дверцу.
— Верно, запер, — кивнул Ангренаж.
— Она была открытой, — сообщила Аннет.
— И ключи от нее есть только у вас, — подытожил бургомистр с мрачным злорадством и сложил руки на груди, чтобы подчеркнуть неоспоримость своих слов. — Значит, вы — главный подозреваемый, Ангренаж.