Армейские рассказы - стр. 8

– Сегодня в наряд заступают рядовые… – младший сержант Козятников окидывает строй взглядом, – Титорев, Гурченко, Бандюк. После поверки подойдëте ко мне.

– Есть! – в три голоса отвечаем мы.

  Затем всех сверяют пофамильно. Услышав свою фамилию нужно громко и уверенно крикнуть «Я!». У некоторых голос перехватывает и выскакивает какое-то сопение, точно из пробитого шланга. Тогда фамилия повторяется, пока сержант не останется доволен эффектом.

  Пока Козятников проводит поверку, младший сержант Пикас словно хитрая медленная рептилия идёт вдоль шеренги и сверлит бледными неподвижными глазами вытянувшихся в струну новобранцев. Его кряжистая фигура как будто плывёт на пружинистом шаге, руки закинуты за спину, а цепкий взгляд рентгеном сканирует неподвижные фигуры.

– Это что? – указывает он пальцем на оттопыренный кармашек на брюках, предназначенный то ли для зажигалки, то ли не пойми зачем.

– А, это у меня мусорочка такая, – растерянно отвечает солдат и достаёт из кармашка несколько разноцветных обëрток от конфет.

– Воин, ты ебанутый? – Пикас сжимает челюсти и впивается острым взглядом в подчинённого.

– Нет, – с улыбкой отвечает тот.

– Наверное, никак нет, товарищ младший сержант!? – орëт Пикас.

– Никак нет, товарищ младший сержант! – сбросив с лица улыбку послушно повторяет солдат.

– Бумажки в мусорку, – медленно, с выражением, как для умалишенного, проговаривает сержант, – десять секунд и ты в строю!

  Солдат срывается с места и галопом бежит в санузел. Спустя несколько секунд он уже стоит на месте, шумно дыша и стараясь не смотреть на сержанта. Пикас продолжает обход. То и дело из строя раздаётся громкие выкрики «Я!». Вдруг сержант останавливается и резко поворачивается к высокому новобранцу.

– Рот открыл! – командует Пикас. Солдат послушно открывает, и сержант, увидев во рту карамельку, задыхается от негодования. На его лице римского центуриона играют желваки, а глаза сужаются в две узкие бойницы, – товарищ старший лейтенант! – разгневанно кричит он, – ну как с этим бороться?!

– Что такое? – спокойно спрашивает командир взвода старший лейтенант Шкульков и неспешно подходит к сержанту.

– Конфету в строю жрёт, товарищ старший лейтенант!

– Ты зачем конфеты в строю ешь? – спрашивает офицер у перепуганного солдата.

– Так я это… – бормочет новобранец.

– Наверное, виноват, товарищ старший лейтенант, исправлюсь!? – орёт ему в лицо Пикас.

– Виноват, товарищ старший лейтенант, исправлюсь, – повторяет солдат, и голос его дрожит и срывается.

– Пикас, – кивает сержанту Шкульков, – продолжай осмотр, – тот идёт дальше вдоль строя, а лейтенант возвращает взгляд на солдата, – фамилия, – устало выдыхает он.

– Рядовой Кокора, товарищ старший лейтенант.

– Кокора, в строю есть конфеты нельзя, это понятно?

– Так точно! – рапортует новобранец, дробно стуча леденцом о зубы.

– Иди и выплюнь, – говорит Шкульков и, потеряв интерес к нарушителю, возвращается к своему столу.

  Кокора выплëвывает конфету на ладонь и трусцой бежит в санузел.

– Шабалтас! – зычно кричит Шкульков.

– Я, – лениво звучит из строя.

– Твоë отделение?

– Так точно!

– Проведëшь работу, – уже негромко говорит офицер и склоняется над журналом.

  Кокора, гулко стуча берцами по полу, семенит обратно в строй. Младший сержант Шабалтас провожает его страшными глазами и хищной улыбкой.