Архитекторы памяти - стр. 2
– Я понимаю. Я не хочу забывать… просто хочу наконец отпустить это.
Вероника осторожно надела на голову клиентки нейроинтерфейс и активировала систему.
– Давайте вернёмся к тому вечеру. Закройте глаза и позвольте памяти возникнуть естественным образом.
В центре комнаты появилась трёхмерная проекция – та самая кухня из 90-х. Теперь Вероника видела сцену глазами самой Ирины. Слышала стук собственного – нет, Ирининого – сердца. Чувствовала запах недоеденного борща и горечь приближающейся беды.
Вот Игорь произносит фатальные слова. Вот разбивается брошенная в отчаянии тарелка. Вот первые слёзы, обжигающие щёки.
Вероника глубоко вдохнула, концентрируясь. Теперь начиналась настоящая работа архитектора памяти.
– Ирина Семёновна, давайте расширим фокус этого воспоминания. Что было после этих слов? Куда ушёл Игорь?
Проекция задрожала, подёрнулась рябью.
– Он… ушёл в спальню собирать вещи, – голос Ирины звучал глухо, как из колодца. – Я осталась на кухне. Плакала.
– А что было дальше?
– Не помню… Кажется, я просидела так всю ночь.
Вероника мягко направила систему, подавая импульс на стимуляцию гиппокампа – области мозга, отвечающей за память.
– Попробуйте вспомнить. Может быть, был телефонный звонок? Кто-то приходил к вам?
Проекция снова изменилась. Теперь на ней появилась новая фигура – молодая женщина с сумкой через плечо.
– Да… Наташа пришла. Моя подруга с работы, – в голосе Ирины появилось удивление. – Я совсем забыла об этом. Она принесла какие-то документы, а увидев меня в таком состоянии…
– Она осталась с вами, – мягко подсказала Вероника, читая данные сканирования. В памяти Ирины действительно был этот эпизод, просто вытесненный более травматичными переживаниями.
– Да, осталась. Мы… кажется, мы пили чай. Она говорила, что всё наладится.
Вероника осторожно стимулировала определённые участки мозга клиентки, усиливая эмоциональную значимость этого воспоминания о поддержке. Одновременно она немного приглушала остроту предшествующей сцены с мужем.
– Сконцентрируйтесь на Наташе. Что она говорила вам? Какие чувства это вызывало?
Проекция становилась всё чётче. Теперь на ней две женщины сидели за тем же кухонным столом. Пустые тарелки убраны, на их месте – две чашки чая.
«Ты сильная, Ира. Сильнее, чем думаешь. Переживёшь и это».
Лицо подруги на проекции обретало всё более чёткие черты, в то время как фигура Игоря в предыдущей сцене становилась всё более размытой, отодвигаясь на периферию сознания.
Вероника работала почти час, методично меняя эмоциональные акценты в воспоминании, усиливая моменты поддержки и заботы, которые действительно были, но оказались затенены травмой. К концу сеанса история развода в памяти Ирины Семёновны всё ещё оставалась историей предательства и боли, но теперь она была также историей дружбы, поддержки и, главное, выживания и силы.
Когда пожилая женщина открыла глаза, на них блестели слёзы, но это были другие слёзы – светлые, очищающие.
– Я… я никогда не думала о том вечере так, – произнесла она, принимая салфетку от Вероники. – Всегда вспоминала только его слова и как мир рушился. Но ведь была и Наташа. И утро потом наступило. И я пошла на работу, хотя думала, что не смогу.
Вероника улыбнулась, снимая с клиентки нейроинтерфейс.
– В этом и заключается наша работа, Ирина Семёновна. Не в том, чтобы обманывать сознание фальшивыми воспоминаниями, а в том, чтобы вернуть вам полную картину прошлого. Травма часто заставляет нас видеть только самое болезненное, забывая о свете, который тоже был рядом.