Археологи против пришельцев - стр. 7
Её низкий, с хрипотцой голос прозвучал в тишине гробницы, как заклинание.
– Какая ещё попа? – я прищурился, разглядывая упругий зад склонившейся девушки. – Стелла, я тебе воды принёс. Будешь?
Она тяжело вздохнула, бросив на меня взгляд, полный привычного раздражения, но в его глубине я уловил тень улыбки.
– Апоп. В египетской мифологии – Изначальный Змей. Воплощённый Хаос. Вечный враг миропорядка и бога солнца Ра. Его миссия – поглотить свет и ввергнуть всё сущее в первозданную тьму. Он – собирательный образ всех врагов бытия.
Я хмыкнул, скрестив руки на груди. Камень, прямо сказать, не впечатлял.
– По мне, так это не на сердце похоже. Скорее, на окаменевшую раковую опухоль…
Она едва заметно качнула головой, её губы сжались в тонкую линию, но она продолжила, проигнорировав мой выпад. Она была в своём мире.
– Он не целый. Здесь отсутствует примерно четверть. Но даже в таком виде… это переворот. Конец всей известной нам истории.
Я обвёл взглядом камеру. Тесное, душное пространство. В углу лежала небольшая горка песка, будто кто-то в спешке пытался что-то засыпать. Инстинкт, отточенный годами недоверия к миру, дёрнул меня подойти. Я смахнул песок ладонью, и под ним обнаружился ещё один осколок этого проклятого камня. Такой же угольно-чёрный, с такими же зловещими ртутными прожилками. Пока я его разглядывал, Стелла продолжала вещать, её голос наполнял гробницу, как эхо из другого мира.
– Апоп обитает в Дуате, в подземном мире. Каждую ночь, когда Ра плывёт по подземному Нилу на своей ладье, Апоп пытается его остановить, выпивая всю воду из реки. Но Ра и его защитники каждый раз побеждают змея, заставляя его изрыгнуть воду обратно.
– В Нил? – уточнил я, поднимая холодный, тяжёлый осколок. Он был неприятно-липким на ощупь.
– Да, – коротко бросила она, поглощённая своей лекцией.
– То есть, технически, вся великая египетская цивилизация была построена на рвотных массах гигантского космо-червя? – я ухмыльнулся, глядя на неё искоса. – Забавно. Уверен, на истфаке в методичках об этом не пишут.
Она закатила глаза, но я заметил, как дрогнул уголок её губ.
– Эх, Егор… Ни капли романтики.
– Отчего же? Ты, я, Западная пустыня, попа… Очень даже романтично, – я пожал плечами, внутренне наслаждаясь её бессильной злостью, – Продолжай, пожалуйста, мне дико всё это интересно.
Она не могла не рассказывать, это было сильнее её.
– Есть и другая, еретическая версия мифа, – добавила она, и её голос стал глубже, мрачнее. – Где Апоп – не разрушитель, а демиург. Тот, кто создал Вселенную из Хаоса.
– Хм… Ну, смотри, Стелла. Кажется, я нашёл недостающую часть пазла твоего апокалипсиса, – я подошёл к ней, протягивая осколок.
Её глаза расширились.
– Егор, ты дурак? – вспылила она. – Эти камни археологическая ценность! Их нельзя трогать без перчаток. Понимаешь?
– Ой, да ладно тебе, – хмыкнул я. – Это ж камни. Чего им сделается?
Я поднёс кусок к тому, что был её пьедестале, чтобы примерить. В этот момент острая, как скальпель, грань камня полоснула по моему пальцу. Резкая, злая боль. Я только стиснул зубы. Капля тёмной крови сорвалась с пальца и упала на стык двух частей.
И тут произошло нечто. Камень зашипел. Осколки с неестественной скоростью втянулись друг в друга, срастаясь на моих глазах. Стыка не осталось. Теперь на древнем, покрытом бурыми пятнами засохшей крови пьедестале лежал целый, монолитный, пульсирующий артефакт. Живой.