Антироссийские исторические мифы - стр. 15

Популярный в наше время неоязыческий проект не только не растворяет русскую национальную идентичность, но напротив – именно через апелляцию к ней выстраивает свою систему ценностей. Неоязычество позиционируется как подлинный патриотизм, «незамутненный» инокультурными примесями. Однако при этом уничтожается другая государствообразующая составляющая России – православие. Она в интерпретации неоязычников предстает в качестве антирусского иудейско-ориентированного мировоззрения.

Достоверная российская история рассматривается в качестве темных веков «христианского ига». Предпочтение отдается мифологической Руси арийско-ведического периода. Создаются ретроспективные утопии о «русской империи» до Рождества Христова. Протяженность национальной истории, казалось бы, только возрастает. Однако достигается это перечеркиванием сложившихся структур исторической памяти. Призыв к восстановлению подлинной национальной традиции подразумевает в неоязыческом подходе отмену той традиции, которая реально направляла существование российской государственности в течение последнего тысячелетия. России как цивилизации православного типа подписывается неоязыческий приговор.

Взятый на вооружение неоязычниками этноним[39] Руси является государственно-дезинтеграционным и в отношении территориальной целостности России. Собственно русские земли, тем более земли русского языческого ареала, представляют лишь часть территории Российской Федерации. Какова же будет политическая судьба регионов России, не охваченных ареалом Руси, остается в неоязыческом проекте без ответа. Сама по себе попытка переноса на государственный уровень верований, соотносящихся с племенной стадией развития общества, грозит государству процессом распада.

Неоязычество сформировалось как идейное течение на Западе – в среде российской эмиграции. Зарождение этого направления связано с трудами Сергея Лесного (Парамонова), опубликованными за рубежом еще в 1950–1960-е гг. Наибольшую известность из них получила книга «Русь, откуда ты?», изданная впервые в Канаде. Автор не только сдвигал рамки этногенеза Руси вглубь истории, но и расширял их географически, относя к славянам европейские племена, традиционно трактуемые как германские, – готов, ругов, вандалов, карпов, бастарнов и др.[40]

Один из главных аргументов неоязыческой критики христианства – указание на «иудофильскую природу» последнего. Для обоснования еврейской подоплеки христианского учения используются даже ссылки на К. Маркса, писавшего: «Христианство возникло из еврейства. Оно снова превратилось в еврейство»[41]. Но Маркс имел в виду дух стяжательства, а вовсе не теологический аспект.

Первоначально тезис об иудео-христианском заговоре был использован в германской историографии ариософского направления, заявлявшей об особой исторической миссии ариев как сверхрасы. Утверждалось, что христианство сохраняет в своем идейном арсенале специфические иудейские черты. Один из руководителей возникшей еще в позднесоветский период националистической организации «Память» и основоположников неоязыческого движения в России В. Н. Емельянов характеризовал христианское учение в качестве «предбанника иудаизма». С. Я. Лесной писал о «жидофильской» природе православия. Другой представитель правонационалистического направления А. М. Иванов оценивал христианство как самую страшную духовную эпидемию, которая когда-либо поражала человечество.