Американский мультикультурализм. Интеллектуальная история и социально-политический контекст - стр. 34

Коэволюционные исследования окончательно закрепили переход американской социальной антропологии на принципы системного анализа. Отказ от противопоставления культурного плюрализма и культурного эволюционизма, равно как и от антитезы аккультурации и ассимиляции, заставил обратить самое пристальное внимание на роль социальных институтов в интеграции общенационального культурного пространства. Расширилась сфера изучения социального поведения и процессов социального обмена, их обусловленности культурными нормами, стереотипами, психологическими установками. В итоге закрепилось представление о том, что «интегратором» каждого социального сообщества является не набор культурных артефактов или некий «психологический тип», а определенная поведенческая модель, из которой выводятся те образцы взаимодействия и ценностные установки, которые свойственны данной социальной системе. Как следствие, культурный плюрализм начал рассматриваться не в качестве пространства или правила «сосуществования», а как динамичная модель развития – социальное «действие», а не «состояние».

Синтез культурного плюрализма и культурного эволюционизма способствовал преодолению еще одной методологической проблемы – противостояния американской структурно-ункционалистской социологии и культурной (социальной) антропологии. Их общим «проблемным полем» стало изучение механизмов социального обмена как целостной системы, обеспечивающей, с одной стороны, социальную активность человека, а с другой – структурно-функциональную самоорганизацию общества. Именно такой подход и позволил перейти от изучения малых и архаичных культурных форм к анализу «больших» социальных объектов, в том числе мультикультурных наций.

Становление теории социального обмена в качестве особого исследовательского направления произошло на рубеже 1950–1960-х гг. благодаря трудам американских социологов Дж. Хоманса и П. Блау. Впрочем, Джордж Хоманс, автор теории малых социальных групп, изначально позиционировал свои взгляды как «предельный психологический редукционизм». Он полагал, что ни культурные традиции, ни исторически сложившиеся публичные институты не обеспечивают прочную консолидацию общества. «Все человеческие институты являются продуктами процессов исторического изменения, – писал Хоманс. – Но, располагая достаточной фактической информацией, мы обнаруживаем [в истории] не результаты взаимоотношений институтов и не условия выживания обществ, а нормы поведения человека как человека, то есть психологические нормы… История и психология, в сущности, едины»[137]. Таким образом, объяснение системности социальных процессов Хоманс сводил к проявлениям элементарных психологических потребностей людей, а общественные институты и культурные артефакты считал «психологически обусловленными моделями социального поведения, на поддержание которых направлены действия многих людей»[138].

На первый взгляд, идеи Хоманса возвращали американскую социальную науку на два-три десятилетия назад, когда реконструкция «модальных» психотипов рассматривалась в качестве основного исследовательского метода. Однако в действительности Хоманс подразумевал под «психологически обусловленными моделями социального поведения» лишь наиболее упрощенные, «элементарные» поведенческие мотивы. Ключевое значение среди них он придавал стремлению индивидов получить какие-либо «ценные приобретения» посредством социального обмена. Столь нарочитое упрощение позволяло сосредоточить внимание не на психологической структуре личности, а на самом социальном действии как интерактивном явлении. И эта идея оказалась исключительно плодотворной. Перевести ее в плоскость изучения «больших» социальных сообществ удалось профессору Колумбийского университета Питеру Блау (выходцу из Австрии, с 1939 г. проживавшему в США). Отталкиваясь от анализа интерактивного характера социального обмена, Блау пришел к обоснованию особого качества социальных сообществ, возникающих под воздействием подобных процессов – их эмерджентности. «Главная цель изучения процессов межличностного взаимодействия – фундировать понимание развивающихся социальных структур и эмерджентных социальных сил», – утверждал Блау