Аише - стр. 31
Полночи Аише крутилась и вертелась, тревожась от собственных мыслей. Правильно мама говорила – грех это, знать то, что не следует и думать о том, что не нужно.
Сон сморил ее тяжело, внезапно. И в этом сне уже не она сама, а отчего-то Киаран трогал ее между ног своими горячими ладонями, шептал что-то в ухо, касался губами лица…
18. Глава 16. Отчаянье и новая надежда
Следующая неделя пролетела как единый миг – Киаран тяжело болел, метался в бреду. Старик и девушка по очереди следили за ним днем и ночью, сменяя повязки и ледяные компрессы. Тело мага исхудало, кожа приобрела сероватый оттенок, казалось, что жизнь медленно покидает его, а самое печальное, что сделать с этим ничего было нельзя – целитель был только в большом селе Бордуне, куда Лукьян ходил на ярмарку. Туда и обратно ходу – около пяти дней пути, помощь может прийти слишком поздно. Поэтому оставалось только одно – ждать исхода. В их случае он мог быть любым, причем, смерть была ближе, чем выздоровление.
Аише так переживала, что сама стала похожа на тень – щеки ввалились, и без того худое тело стало еще тоньше, сквозь кожу просвечивали голубые вены, под глазами залегли темные круги. Аппетита у нее не было, все мысли занимал этот большой отощавший человек, спасенный ею в лесу. Неужели он умрет? Неужели все зря?
Она старалась проводить с раненым больше времени, давай деду передохнуть. Было видно, что ему тяжело в таком возрасте давались вот эти ночные бдения, да и спал он плохо, ворочался и жаловался, что ноют суставы, часто кашлял и долго потом со свистом дышал.
Зима вошла в полную силу. Почти каждый день шел снег, заметая маленький лесной домик и все постройки. С утра Аише спешила на улицу – разгрести дорожки, накормить кур и козу, подоить, вычистить навоз – дел было невпроворот. Дед в это время готовил нехитрый завтрак. Раненому пока давали отвары трав целебных, да козье молоко, но спустя неделю ситуация не изменилась, лучше ему не стало, так и не спадал жар, так и срывался с сухих потрескавшихся губ бессвязный шепот.
- Помрет он у нас, - мрачно констатировал Лукьян, глядя, как Киаран мечется на лавке и лопочет на своем певучем языке. – Как бы потом по следу не пришли, да не наказали нас с тобой. Лучше было б, оставь ты его в лесу.
- Как же! – ахнула Аише, прикрыв рот рукой.
В глазах моментально скопились слезы.
- Я буду сама за ним ухаживать, деда! – горячо воскликнула она. – Ты не думай, я смогу не спать! Буду сидеть с ним рядом, обтирать!
- Да тут хоть обтирай, хоть нет – все одно – лекарь ему нужен! А куда пойдешь – такой снегопад! Сгинешь в лесу. Да и не пройду я, стар стал, слаб. Летом-то другое дело, одно удовольствие идти, прохладно, птички поют. Ты молодая, обернулась бы быстро, за два дня, не будь снега. А так – пропадешь. Будь что будет, Ая, будь что будет. Есть у меня корень один, давно его выменял на заячью шкурку, травница говорила, он от белого горла помогает (дифтерия – прим.авт), а у нас эта болесть раньше частенько бывала, дети мерли от нее, как мухи. Я и взял себе немного. Вот думаю, давай попробуем дать ему, хужее точно не будет.
Старик открыл погреб, спустился туда, кряхтя и держась за поясницу, девушка шла следом, держа в руке зажжённую лучину. В самом дальнем углу, на полке гнездились мешочки с травами, склянки с настойками, всякие мази и притирки. Дед был запаслив. Живя в лесу и не такому научишься – тут сам себе и лекарь и охотник и повар.