30 причин, чтобы не любить - стр. 40

– Это ты считаешь баловством все, что не приносит миллионы. Но многие живут скромнее, зато счастливо, – она отворачивается демонстративно и пьет из бокала. Уже второй опустошает.

– Не бойся, и тебя, раздолбая с бесполезным дипломом, пристроим, – подмигивает мне папа, специально ее игнорируя.

Меня это предложение тоже не радует. Вована хотя бы морально готовили, он и то не хочет. А я тем более от этого далек. Фотомоделью лучше буду. Правда, решаю об этом пока не сообщать, они ведь с братом расхохочутся. И увожу глаза от папы. Пока учусь, я в безопасности.

– Не надо их себе в рабство загонять. Пусть сами выбирают, – вступается мама.

Мы с Вованом оба смотрим на нее, как на ангела-хранителя, с благодарностью.

– Пусть, – папа смахивает что-то с ворота пиджака и поправляет платочек в кармашке. – Только тогда, пожалуйста, без моих инвестиций. Я устал ваше убыточное разгильдяйство спонсировать.

Он поднимает на брата невозмутимый взгляд.

– Если так уверен в своем проекте, ищи спонсоров.

– Па! – Вован слегка подпрыгивает на месте. – Да бля! Ты не можешь меня так обломать.

– Могу, – выдерживает короткую, но натужную паузу. Это она для нас натужная, а ему вполне комфортно. Никакого напряжения в теле. Даже лицо расслаблено. – Я больше могу. Ограничу тебе лимит по карте. Поживи на зарплату обычного работяги. Посмотрим, сколько ты сам и твое радио продержится без моих постоянных вливаний.

Мы с мамой переглядываемся. Я читаю в ее глазах: «Вот видишь! Видишь, какой он подонок, твой ненаглядный папочка!». Она до сих пор не может простить, что он не отдал ей ночной клуб в собственность, а оставил ее наемным директором. Чтобы манипулировать, когда вздумается, была уверена мама. По факту она владеет и распоряжается клубом свободно, но теперь я понимаю, что по папиному велению может потерять все в одночасье. И мне становится не по себе.

Вован пыхтит и вглядывается в папу разъяренно, но ничего сказать не может. Я сглатываю, а плечи сами опускаются. И сердце под их тяжестью тоже.

Официантка снова очень кстати появляется в комнате, уже с подносом в руках. Подает маме – что-то с красной рыбой, а папе – жирный стейк. Следом заходит другая и ставит перед братом суп с яйцом, а передо мной – любимые телячьи щечки под ягодным соусом. Если бы с первого раза знал, что это такое, никогда бы не попробовал, но как-то Даша, директор, подсунула мне деликатес и лишь после пояснила, что я ел. Вкус перебил любое отвращение. Захожу теперь сюда только ради этих щечек.

– Аня, виски принесите, пожалуйста, – я, наконец, решаюсь попросить.

Девчонка кивает кудрями и пропадает за матовой дверцей. Вторая за ней прошмыгивает тенью.

– Давайте не о делах. У нас все-таки семейный ужин, – папа смотрит на маму через стол, не поднимая головы, как будто опять исподлобья, но без реальной злобы.

Она хмыкает и пьет вино. Но, чуть не поперхнувшись, восклицает воодушевленно.

– Мм, Диша расскажи про свою девушку.

Все взгляды пересекаются на мне. Бля. Я же знал, что у мамы язык бескостный. Надо было Вовану сразу все рассказать. Сейчас подумает еще…

– Хм. Любопытно. Это мисс АСИ которая? – протягивает Вован и, склонив голову, смотрит на меня вопросительно. Помимо удивления там что-то очень острое, укор или обида.

– Мисс АСИ? – вытягивается в лице мама, уже поднеся бокал к губам, но не касаясь его.