10 глава - стр. 8

– Что ты сказал?

– Да ничего. Про девку. Домушник, говорю. С ключом.

– С каким ключом?

Валентин нахмурился.

– Да просто. Образно. Типа у таких всё своё, подход под каждого. Шутка, блядь. Не смешная? Ну, извините, не вечер КВН.

Лейтенант не отвечал. Только смотрел. Потом перевёл взгляд на лист перед собой.

Перевернул. Перелистнул. Потом медленно поднял глаза:

– Это вообще другой эпизод. Не тот тип. Не тот адрес. Но там тоже – квартира. Вскрытие. И да, при нём был ключ. От соседней.

Он поднял глаза. Валентин – как сидел, так и сидел. Только плечи чуть напряжённее. Улыбка – криво, но держалась.

– У тебя что, хобби – угадывать, кто чего натворил?

– Ага. Лотерея у меня внутренняя. Два из двух. Следующий – инфаркт у генерала, ставлю на понедельник.

– Серьёзно. Как ты это делаешь?

– Я вообще мало чего делаю всерьёз. Обычно просто несу. Иногда – попадаю.

Лейтенант снова замолчал. Как будто ждал, что Валентин сдастся, скажет «ладно, я в сговоре» или «мне дух шепчет». Но Валентин молчал. Только пожал плечами.

– Ну, – протянул он, – если что, скажите там… в кастинге. Пойду, значит, в «Битву экстрасексов». Или как оно у вас?

– Экстрасенсов, – поправил лейтенант, машинально.

– Может. – кивнул Валентин. – Если это продержится ещё пару раз – точно пойду. А пока – просто совпадение. Глупое, как моя жизнь.

Лейтенант молчал. Читал его, как отчёт без пояснений.

Потом закрыл папку, положил руки на стол и спокойно сказал:

– Мы тебя не держим. Но до конца не понимаем, с чем имеем дело.

Так что – оформляем на сутки. До выяснения. Без обвинений. Просто… на всякий случай.

Валентин усмехнулся.

Усталой, пустой усмешкой. Такой, которой улыбаются не людям – себе, в темноте.

– А то я прям мечтал. Пожить тут. Подышать. Почувствовать, что я – важная персона.

– Конвой вызовут, – отрезал лейтенант. – Посиди. Подумай.

– Ага. Подумать – это по мне. Особенно, когда уже поздно.

Он откинулся на спинку стула, закрыл глаза.

Не потому что спать – просто не хотелось смотреть, как мир становится всё менее узнаваемым.

За дверью кто-то говорил по телефону. Сухо, без эмоций.

Где-то тикали часы.

Кажется, медленнее, чем должны.

Пашка уже храпел. Димон грыз ноготь. Валентин сидел в углу, прислонившись к холодной стене.

Никто не говорил. Даже воздух – молчал.

Как будто и ему было интересно, что будет с этим человеком, который дважды подряд угадал то, что знать не мог.

Он поднял глаза к потолку. Там не было ни окна, ни ответа. Только штукатурка и усталость.

– Ну, – пробормотал он, себе под нос. – Значит, ночь в СИЗО. А потом… посмотрим, чья это жизнь на самом деле.

Подъезд встретил привычно: запах мочи, пыльный свет и звук капающей из трубы воды, как будто кто-то тайно отсчитывал последние секунды твоего спокойствия. Валентин поднимался медленно, нога за ногой, как будто каждый шаг был вопросом – а надо ли вообще домой? Но куда ещё идти, если ты больше нигде не свой?

Он уже почти прошёл третий этаж, когда это услышал.

Глухо. Сдавленно. Сквозь щель или стену.

– Папа… не мучь меня…

Он остановился.

Ощущение – как будто изнутри кто-то положил руку на сердце и сжал. Не больно. Но так, чтобы ты понял: дальше будет хуже.

Он замер. Слушал. Но тишина, как сговорившийся палач, снова натянула мешок на голову всему живому.

– Показалось, – сказал он себе. Но голос прозвучал фальшиво даже для него.