Аннотация
Книга представляет собой глубокое исследование концептуализма в контексте российской культуры, а также анализ смены поколений и их влияния на культурные изменения. В нем затрагиваются различные аспекты искусства и философии, что позволяет глубже понять место концептуализма в современном художественном дискурсе и его связь с историческим контекстом.
В первой части обсуждается концептуализм как художественное течение, выделяющееся своей идеей о дематериализации искусства. Автор выражает сомнение относительно традиционных классификаций художественных направлений, таких как импрессионизм или постмодернизм, считая их подчас поверхностными и не отражающими глубинной сути искусства. Концептуализм, как он определен в работе, представляет собой направление, в котором физические и индивидуальные вещи отходят на второй план, уступая место идеям и концепциям. Это является одной из основополагающих характеристик, отличающих его от других художественных течений.
Важный вклад в обсуждение концептуализма вносит Борис Гройс, который акцентирует внимание на особенностях московского концептуализма. По словам Гройса, российский подход к концептуализму пронизан мистицизмом и романтизмом, в то время как западный остается более рациональным и научным. Это отличие помогает понять, как мистический опыт в российской культуре не менее значим, чем научный подход, тем самым формируя уникальную художественную среду.
Дмитрий Пригов также становится центральной фигурой, чье творчество и теоретизация концептуализма рассматриваются с особым вниманием. Автор анализирует, как Пригов интерпретирует концептуализм в контексте русской культуры и какие изменения он вносит в разговор о роли художника в современных условиях. Пригов подчеркивает важность концептуальных и семантических переходов, которые составляют суть московского концептуализма, и тем самым открывает новые смыслы и возможности для анализа.
Во второй части книги рассматривается концепция поколений и их влияние на культурные изменения. Читатель погружается в исторический контекст, когда Первая мировая война обозначает разрыв между поколениями, создавая конфликт и ощутимую разницу между молодежью и старшим поколением. Автор приводит исследования, такие как работы Франсуа Мантре и Вильгельма Пиндера, которые подчеркивают важность различий в жизненных условиях и исторических контекстах для формирования уникальных локализаций каждого поколения.
Также упоминается концепция Карла Маннгейма о необходимости использования жизненного ресурса молодежи для социальных изменений. Он делит поколения на три типа локализаций: биологическую, пространственную и временную, что позволяет глубже понять, как каждое поколение находится в своей уникальной культурной ситуации и всегда отстает от своих обстоятельств. Каждое новое поколение несет в себе нереализованные идеи и надежды, которые могут ждать своего времени для "возрождения".
Третий и заключительный раздел работы рассматривает постмодернизм как состояние культурной потерянности и неопределенности. Автор предлагает мыслить постмодернизм как гравитационное поле, где центры тяготения определяют локализации и создают сложную сеть взаимодействий. Эта идея сходна с теорией эпигенеза в биологии, где эволюция формируется не только генетическим кодом, но и окружающими факторами, создающими эпигенетический ландшафт.
Этот эпигенетический ландшафт, по мнению автора, предопределяет развитие человеческого поведения и искусства как такового. Искусство рассматривается как форма визуального выражения своего времени, определяющая стратегии и эмоциональные отклики художника. В заключении акцентируется внимание на важности творчества Пригова, которое раскрывает динамику и аффекты, связанные с искусством, формируя таким образом уникальный контекст культурной и художественной рефлексии.
Таким образом, книга погружает читателя в сложную сеть идей, концепций и исторического контекста, раскрывая многообразие московского концептуализма и его особенности, а также исследуя влияние поколений на культурное развитие и связь между искусством и временем.
