Звезды в твоих глазах - стр. 40

– Но обо мне ты ведь знал? – допытываюсь я.

– Знал.

– Почему тогда ничего не сказал?

– Я ведь совсем недавно решил с вами пойти.

Правда или нет? Я мысленно отматываю время назад, когда Рейган впервые рассказала мне о намерении пойти в поход по непроторенным тропам и поделилась своими сомнениями насчет того, согласится ли в нем поучаствовать «друг» Бретта, рассказавший ему о потайном водопаде, который обязательно надо увидеть перед смертью.

– Почему? – спрашиваю я.

– У меня свои резоны.

– И в чем же они?

Леннон долго смотрит на помадку. Потом, похоже, решает не говорить того, что собирался сказать, и вместо этого протягивает мне открытый контейнер:

– Держи. Еще, пожалуй, надо взять медвежий колокольчик, – добавляет он, показывая на витрину с большими серебристыми колокольчиками, которые надо привязывать к рюкзаку. – Это предупреждает медведя, что ты неподалеку, чтобы не застать его врасплох. Если застать медведя врасплох, он начинает защищаться. А когда защищается, то убивает.

Он что, серьезно? Похоже, что да, хотя до конца я не уверена. И не успеваю я спросить у него разъяснений или увидеть, что он избегает ответа на мой вопрос, как он достает из кармана какой-то предмет, кладет его в контейнер и уходит.

Я заглядываю внутрь медвежьего сейфа. На дне лежит квадратная сливочная помадка с арахисовым маслом, завернутая в вощеную бумагу.

И что мне прикажете обо всем этом думать?

Я достаю помадку, возвращаю контейнер обратно на полку и ухожу, оставляя медведя Кингсли воевать с другими. Из того, что Леннон все уши прожужжал этими медвежьими сейфами, еще не следует, что мне такой действительно понадобится. Они безумно дорогие. К тому же парень он чрезвычайно дотошный и свихнутый на деталях. Поэтому, надо полагать, несколько преувеличивает необходимость защищаться от медведей. Наверное.

В последнюю секунду я возвращаюсь назад и хватаю с полки серебристый колокольчик.

Лучше сразу себя обезопасить, чем потом жалеть.

Мы направляемся на запад, и скучные фруктовые сады сменяются девственными предгорьями, густо поросшими сосняком. Когда мы съезжаем с автострады, извилистую дорогу наверх, в леса национального парка, обступают серые гранитные скалы. Резные деревянные указатели с нанесенными на них белой краской буквами указывают путь к различным достопримечательностям, каждый из них снабжен расстоянием и необходимыми деталями:

И наконец, место нашего назначения:

Погодите, как это?

– А вот и мы, – говорит Рейган, вписываясь в поворот.

Я откладываю в памяти автобусную остановку линии Хай-Сьерра и думаю, по этой ли дороге мне придется ехать, чтобы попасть на звездную вечеринку в Кондор Пик.

В конце каменистой подъездной дорожки расположилась выложенная булыжником парковочная зона. На ней стоит около дюжины машин, в основном премиум-класса. Перед нами открывается открытое пространство, от которого уходит в густой лес деревянная лестница. Рядом с ней еще один знак, гласящий, что эта тропа представляет собой частную собственность и предназначена исключительно для гостей турбазы. Те, кто намерен ею пользоваться, должны заполнить бланк и положить его в закрытый ящик. Дороги за парковкой нет.