Звезды для моей герцогини - стр. 25

— Я, Ваше Величество?

— Да, передай ей мои слова, моё предложение.

— Чтобы она публично признала вас, а вы заступитесь за нее перед королем?

— Пусть воздаст мне должные почести хотя бы здесь, в Хэтфилде, если ей так проще. Тут достаточно свидетелей.

— А взамен вы… — я хочу, чтобы она произнесла это сама.

Анна делает паузу.

— Благосклонность короля. Не могу гарантировать ей место при дворе, но обещаю, что сделаю всё, чтобы король снова относился к ней как к дочери.

Я киваю.

— Ты сделаешь это, Мэри? — Анна заглядывает мне в глаза.

— Конечно, Ваше Величество.

— Спасибо!

Она просияла. Я совершенно не хочу этого делать, но кто я такая, чтобы отказывать королеве.

*

Мне пришлось постараться, чтобы отыскать Марию. Ни один человек в Хэтфилде не подсказал мне, где она. Полагаю, дело опять в моей матери и ее апельсинах для Екатерины. Все думают, что я тоже шпионка.

Когда я устала носиться по дворцу, то решила выдохнуть и пораскинуть мозгами. Где может быть Мария сейчас, когда приехала Анна? Может, молиться где-нибудь о том, чтобы Бог послал королеве все кары небесные?

Ну конечно, молится!

Я иду в местную часовню. Мария, как и ее мать, истово верует в папство, так что не исключено, что прямо сейчас она обращается к Господу.

Часовня Хэтфилда небольшая по сравнению с Хэмптон-кортом, но внушительна по сравнению с Кеннингхоллом. Стены выбелены, потолок украшен изображениями звезд. И ни одного святого образа.

Но сейчас Марию это не смущает. Я оказалась права, и она здесь. Стоит на коленях перед распятием, спиной ко входу. Вся в черном, словно вдова. Ее фигура кажется совсем крошечной.

Она поворачивается на звук моих шагов, и на ее лице я вижу раздражение. Ей не нравится, что кто-то прервал ее молитву. Мария нехотя встает, когда я приближаюсь, и пытается понять, кто я.

Она действительно маленькая. Кожа почти прозрачная, черты лица совсем невыразительны, глаза кажутся двумя блеклыми глубоко посаженными точками. Зато глубокие синяки под ними вызывают сочувствие — Мария выглядит так, как будто не спала с самого Рождества.

Единственное яркое пятно в ее образе — это волосы. Ярко рыжая копна, чуть светлее, чем у Генри, выбивается из-под гейбла, давая каждому понять, что перед ним дочь короля.

— Ты вышла замуж за моего брата, — говорит она, и ее низкий голос пронзает тишину часовни.

— Да… — я не знаю, как к ней обращаться.

Опять эта неопределенность. По-хорошему, она должна приветствовать меня реверансом, ведь я герцогиня, жена ее брата. Они с Генри равны в своем статусе, но у Марии нет титулов. Но она дочь короля, а это важнее всего остального.

— Думаешь, ты заслуживаешь его? — спрашивает Мария, не дожидаясь, пока я выберу обращение.

— Смею на это надеяться.

— А я вот так не думаю.

Я потрясена ее резкостью. Не знаю, что ответить. Не понимаю, чем успела ей насолить.

— Вы уже консуммировали брак? — спрашивает она.

— Пока нет.

— Конечно нет, вам же нельзя, — она издевается надо мной притворным сочувствием. — Ты нужна лишь как декорация. Чтобы успокоить блудницу, что ее родня пустила корни в королевскую семью.

То, как она говорит про Анну, мне совершенно не нравится. Несмотря на их вражду, Мария не должна так высказывать о королеве Англии.

— Ходят слухи, что моего брата хотят сделать королем Ирландии. Как думаешь, нужна ему такая королева как ты, Мэри Говард?