Звёздочка для Демона - стр. 42
— Мало опыта.
Я поняла, что произнесла это вслух, только услышав ответ Гарма:
— Ты ведь дочь эрна, а не целительница. К тому же всё приходит с опытом. В следующий раз будешь лучше контролировать себя и меньше разбрасываться силой.
— Очень надеюсь, следующего раза не будет, — брякнула я. А потом с запозданием сообразила, что демон-то по-прежнему хромает.
«Надо вылечить».
— Ничего не надо, успокойся. — Мы с Гармом остановились возле его коня. — Сама постоишь, не упадёшь?
— Постою. — В отличие от прошлых разов теперь я совершенно точно сказала это, а не подумала. Но ведь демон не мог прочесть мои мысли, верно?
— Тогда отпускаю.
Без опоры меня опять зашатало, однако я удержалась на ногах. А Гарм наклонился из седла, протянул ладонь:
— Забирайся, — и буквально втащил меня на конский круп. Строго распорядился:
— Почувствуешь дурноту, говори. Хватит на сегодня подвигов, — и тронул найтмара с места.
И опять наши лошади брели по выжженной пустоши, и опять казалось, что они шагают на одном месте, ведь сколько бы времени ни просачивалось в глубокие трещины земли, вокруг не менялось ровным счётом ничего.
«Может, мы умерли? — позабыв о гордости и прочих несущественных условностях, я прижималась лбом к спине Гарма. — Превратились в призраков пустыни, обречённых вечно скитаться под её солнцем. Не останавливаясь, не останавливаясь, не…»
— Нужна днёвка, — голос Флегетона с трудом пробился через застилавшую сознание грязно-жёлтую пелену.
— Да. — Я почувствовала, как Гарм проверочным жестом коснулся моих пальцев, намертво вцепившихся в его пояс. — Веди. Отвечать за опоздание буду я.
— Не надо, — у меня заплетался язык и совершенно не получалось выпрямиться, однако жуткое воспоминание о «понёсших суровое наказание» стояло перед глазами, как наяву. — Я в порядк…
Моя якобы мёртвая хватка вдруг ослабела, и если бы Гарм не поймал меня за запястье, я бы точно грохнулась с лошади.
— Веди, — с нажимом повторил он Флегетону и бросил мне через плечо: — А ты сиди спокойно. Твоя задача — продержаться до привала, вот и выполняй.
Спорить я не могла, так что пришлось просто пообещать себе обязательно вступиться за спутников перед герцогом.
О том, что меня, скорее всего, даже элементарно не выслушают, думать не хотелось.
Не скажу, сколько ещё мы так ехали. Я то и дело проваливалась в муторное пограничное состояние, когда не спишь и не бодрствуешь, и потому сначала не придала значения появившемуся впереди тёмному облачку. Но чем больше мы приближались, тем отчётливее становились его очертания — невозможные контуры высоких пальм, дрожавших в раскалённом мареве.
«Мираж».
Очевидно, но всё равно ужасно обидно. Только мы отчего-то продолжали двигаться прямо на него, и лошади вдруг начали идти гораздо бодрее. А мираж становился всё заманчивее — к пальмам прибавились пышные кустарники и манящая изумрудно-зелёная трава. А когда до меня долетел сладкий аромат цветов и совсем уж невозможный запах воды, я не выдержала и спросила:
— Это правда?
— Да, пташка, — спокойно подтвердил Гарм. — Это Блуждающий оазис.
24. Глава 24
Прежде всего я от души напилась хрустальной, восхитительно холодной воды и со вкусом вымыла лицо и руки до локтей. Затем, понуждаемая совестью, сунулась помогать спутникам с лагерем, однако в ответ получила сначала «Отдыхай, девушка», а потом вообще невежливое «Пташка, ляг где-нибудь и не путайся под ногами». Впрочем, усталость моя была столь велика, что последнее я восприняла не как обиду, а как совет. И на самом деле улеглась на траву прямо под душистой акацией. Свернулась клубочком, положила ладонь под щёку и мгновенно уснула.