Звёздная пыль - стр. 22
Индрэ обмяк и закусил губу, силясь проглотить подступивший к горлу ком.
— Вы хотите, чтобы я просто так отдал вам себя целиком, — глухо произнёс он наконец, немного справившись с собой, — чтобы я всю жизнь служил вам… принадлежал вам…
— Как и я сама служу Императрице — и буду служить всю жизнь. Как ваши люди служат вам. Каждый из нас кому-то принадлежит, и каждый кому-то служит — будь то герцог или король.
Индрэ затих. Он хотел сказать, что это совсем другое, но не знал, как объяснить.
— Я рассчитываю, что вы сдержите свою клятву, — произнесла Кэйтрин, давая понять, что на этом разговор будет окончен, — я, в свою очередь, обязуюсь сдержать свою. Я буду защищать вас всеми силами — от вашего прошлого или от вашего будущего, мне всё равно. Кстати, ваш Жольт ожидает вас в колодках на хозяйственном дворе. И я отлично знаю, что синяк поставил не он.
— Откуда?.. — выдохнул ей в спину Индрэ, когда Кэйтрин уже развернулась, чтобы уйти.
— Вы сказали только что, — бросила Кэйтрин через плечо.
С тех пор Индрэ вёл себя смирно — правда, и Кэйтрин особо не требовала от него ничего.
Индрэ с опаской поглядывал на супругу, которая обычно два или около того часа в день ехала подле него, но по большей части проводила время с Клодом, с которым Кэйтрин общаться было куда легче. Поглядывал и пытался представить, чем обернётся этот странный брак, когда они доберутся домой.
Кэйтрин ни разу не настаивала на том, чтобы Индре её ублажил, и приказов почти не отдавала — но Индрэ отчётливо понимал, что здесь, в дороге, Кэйтрин попросту не до него. Легко было объяснить своё нежелание раздеваться в походном шатре — но стоило ему заикнуться о том, чтобы он занял собственный шатёр вместе с Керве, как тут же получил решительный отказ.
Причин Индрэ спрашивать не стал — он и так мог назвать десяток.
Но Индрэ почти не сомневался, что супруга ещё откроет своё настоящее лицо. Вопрос стоял лишь о том, когда это произойдёт. И вот, когда они добрались до берега реки, роковой день настал.
Все последние дни Кэйтрин разрывали на части две противоречивших друг другу идеи. Она пыталась отвлечься от них, подолгу отъезжая на другой конец кортежа и заводя разговоры со старым другом, но болтовня Клода о лошадях никак не могла избавить её от тягостных размышлений о супруге, стройная фигура которого продолжала мелькать впереди.
С одной стороны, у Кэйтрин имелся вполне последовательный план: не консуммировать брак, не создавать себе лишних проблем. По приезде в Белый шпиль поселить супруга в дальнее крыло, наладить поступление Звёздной пыли на склады императрицы — и отправиться домой.
План был прост, но прореху в нём проделали слова Фабриса о том, что никто из них не знает обычаев севера, а также о том, что Индрэ наверняка не был рождён для такого брака.
Казалось бы, тем лучше для них обоих. Значит, разрыв со своим случайным и недолгим супругом не должен был ранить её. Но не тут-то было. Вместо того, чтобы планировать, как распределить доход от новых земель и урвать немного себе, Кэйтрин невольно пыталась представить, что же всё-таки представляет из себя супруг.
Она уже успела заметить, что герцог бывает холодным и бывает грустным, но никогда не бывает весел. Что он жесток к тем, кто причинил ему боль, и довольно умён. А ещё — что он хрупок, и задеть его за живое очень легко — хотя Индрэ и будет стараться скрыть эмоции изо всех сил.