Звёздная метка - стр. 30
– Достопочтенный, я вступаю в масоны для тайны и чтобы из мрака тотчас перейти в свет, – как по писаному ответил я.
– Как готовили вас?
– Я не был ни раздет, ни одет, ни босой, ни обутый, с меня убрали всякий металл, я был с завязанными глазами, с верёвкой на шее. Меня повели к дверям ложи в неподвижно-подвижном положении, под руку с друзьями, в которых я узнал потом своих братьев.
– Как вы вошли? – продолжил мастер ритуал.
– По острию меча, которое приставили к моей обнажённой груди.
– Чего вы желаете больше всего?
– Быть приведённым к свету, – ответил я.
При этих словах с глаз моих сняли повязку и я увидел напротив себя трёх братьев, направивших в грудь мою обнажённые мечи. На лицах их были маски. Они опустили клинки, сняли с моей шеи верёвку. Вперёд выступил почтенный старик, тоже в маске. Он был в фартуке, на котором были изображены символы фармазонов: треугольник с глазом внутри и циркуль. Мастер взял меня за правую руку и посвятил в сан подмастерья. Затем, после ритуальной беседы, я встал на колени и, положив руку на раскрытую Библию, поклялся свято хранить секреты ложи. Как сейчас помню эти страшные клятвы: «…Пусть моё тело разрежут пополам, мои внутренности сожгут, а пепел развеют по лику Земли, если я не оберегу от профанов масонские секреты, если не сохраню братскую верность другим мастерам…»
Помню в голове у меня, несмотря на торжественность церемонии, промелькнуло, что как-то не вяжутся слова о покорности ложи законам Божьим с тем, что Папа Пий IX обрушивался с проклятиями на масонство в своих посланиях за 1864 и 1865 годы. Но тут один из надзирателей (помощников мастера, стоящих от него пообочь) вручил мне передник, который я тут же надел на себя под аплодисменты братьев.
– Братья! – обратился ко всем мастер. – Помолимся великому и всеобщему архитектору мира и строителю человека, о благословении всех наших предприятий, о том, чтобы новый друг стал нашим верным братом, чтобы ниспослал он мир и милость и сделал нас причастными к божественной природе. Благословение небес да сниидет на нас и на всех истинных каменщиков, и да украсит оно и обновит нас всеми нравственными и общественными добродетелями!
– Аминь! – воскликнули братья и я с ними в один голос, затем все принялись снимать с себя ордена, знаки, запоны.
Церемония была завершена.
Я стал масоном. Но видимым образом ничто в моей жизни в ближайшие месяцы не изменилось. Я побывал на двух собраниях вместе с Профессором и другими братьями. На одном из собраний подверглась поруганию книга «Масон без маски, или Подлинные таинства масонские, изданные со многими подробностями точно и беспристрастно». Принадлежала она перу некоего Уилсона и была в 1784 году переведена с французского.
– Это мерзкий памфлет на наши ложи! Ритуал в нём искажается, а смысл таинств извращён! – возмущался Профессор. – Профаны, любопытствующие наши дела, никогда слабые очи ваши не узрят оных! Вы и того не узнаете, как поют фреры![25]
Какими делами занимается ложа, я в эти месяцы так и не узнал. Всё, что мне было открыто, это несколько условных знаков и рукопожатий да два тайных слова, по которым узнаю я братьев моих, смогу судить об их положении в ложе. Но ничуть не приблизился я в своих познаниях к главной цели, о которой писал основатель масонства в России Елагин – «сохранение и предание потомству некоторого важного таинства от самых древнейших веков и даже от первого человека до нас дошедшего, от которого таинства может быть судьба целого человеческого рода зависит, доколе Бог благоволит ко благу человечества открыть оное всему миру».