Звездная карта царя Саула - стр. 2
Антон Антонович потянулся за компотом из сухофруктов – промочить горло, а Крымов решительно кивнул:
– История занимательная – мне все интереснее.
– Я же говорил, – усмехнулся Долгополов. – Но я продолжаю: «И направились царь Саул и его спутник в сокровищницу. Стража и слуги стояли поодаль с факелами, когда Саул взял из сундука корону поверженного им эмира Бекман-Бека. Сверкнули в отсветах факельного пламени грани алмаза величиной с куриное яйцо. “Так это и есть камень богов Вселенной? – глядя на свою добычу, прошептал царь. Точно великое прозрение рождалось в нем. – Огня мне! Слышите?! – даже голос его зазвучал иначе: – Больше огня!” Слуги поспешно обступили повелителя. И едва полыхнул внутри камня огонь, разлился и заиграл тысячью кровавых искр, дрогнуло сердце Саула. Точно отравленная игла пронзила его и осталась там навсегда. Царь грозно обернулся к визирю: “Ты неспроста встретил того волхва, ал Аюм. И неспроста он рассказал тебе о Звездной карте жрецов-лукомонов. Именно ты должен был передать то откровение мне, царю великих земель. А посему повелеваю: ты, мой слуга, и будешь тем человеком, которому я поручаю разогнать тучи, – глядя визирю в глаза, глухим голосом проговорил Саул. – Отыщи мне Звездную карту и оставшиеся шесть камней. Возьми лучших моих воинов: столько, сколько нужно! Отыщешь, награжу тебя так, как может наградить верного слугу самый щедрый из великих царей. А не найдешь – пожалеешь, что рассказал мне эту историю. Ужасно пожалеешь! Начинай поиск сегодня же. Сейчас же!..” И ничего не оставалось визирю, как поклониться царю Саулу и с этого часа уповать на свою удачу и везение и волю Всевышнего…»
Долгополов умолк, закрыл книгу на закладке и отложил в сторону.
– Ну что, Андрей Петрович, по второй?
– Пожалуй, – задумчиво произнес детектив.
– Двигайте стопку.
Крымов так и сделал. Хитро улыбаясь, старичок потянулся к графину с настойкой. Снял высокую крышку, вначале наполнил янтарной настойкой стопку гостя, затем свою.
– Будем?
– Будем, Антон Антонович.
Они вновь чокнулись и выпили.
– Теперь по полной задела история?
– Еще как, – охотно кивнул детектив. – Но почему задела так остро?
– Может быть, вы что-то вспомнили?
– Что именно?
– Понятия не имею. Я вас спрашиваю.
– Иголка…
– Что – иголка?
– Как там сказано про сердце царя Саула: «Точно отравленная игла пронзила его и осталась там навсегда». Верно?
– Все так, Андрей Петрович.
– Ну вот, крохотная заноза засела и в моем сердце, – с улыбкой задумчиво проговорил Крымов. – И теперь не дает мне спокойно дышать.
– Ну-у, так бывает, – вальяжно и беззаботно пожал плечами хозяин загородного домишка и тут же хитро глянул на детектива: – Перед тем, как откровение молнией пронзит вас! Подождем, Андрей Петрович, подождем, время есть. Я про откровение. И про молнию. Немного, но пока есть…
Глава первая. Экспресс отправляется в полночь
1
Двери краеведческого музея городка Суходолова издавали отвратительный скрип всякий раз, когда их тянули медленно и нерешительно. Мурашки по коже! Оттого работники музея смело рвали на себя или грозно отталкивали рассохшуюся створку черного входа, но те, кто осторожничал, испытывали смертельную муку от режущего слух и сердце звука. Именно поэтому директор музея Вениамин Вениаминович Малышев неприятно вздрогнул. Он сидел у открытого в летнюю ночь окна на втором этаже и услышал отдаленный всхлип запасного входа. Лампа ярко освещала разложенные на его столе документы. Кто же это мог быть? Кто явился к нему, полуночнику? Но повторный скрип отозвался эхом не сразу: точно змея медленно вползала в приоткрытую дверь. Малышев даже привстал из-за стола и, как мог, заглянул в окно. Только что там разглядишь? Тишайшая августовская ночь, ничего более! Но кто-то же явился?! Дверь, запертая несколько часов назад сторожем и опечатанная им, Малышевым, выдавала визитера с потрохами!