Звезда под странной луной - стр. 53
– Я не мог забыть такое. – Он удивился, что она так оправдывается, и, как всегда, тревожился, что он доставляет слишком много хлопот и они с дядей Мартином отошлют его прочь.
Всю жизнь он постоянно перебирал в голове свои достоинства. Его отметки были лучше, чем у Джейсона, но не лучше, чем у Анжелы, которая училась на одни пятерки. Джейсон постоянно попадал в какие-то неприятности, а Кристофер никогда не создавал проблем. Он старался исчезнуть, не выделяться на фоне двух других детей, но его никогда не покидало надолго понимание того, что он одинок в этом мире. И этот страх сохранился, когда он стал взрослым.
Когда тетя посмотрела на него, он увидел, что по ее лицу текут слезы.
– Я подвела тебя, да? Нас тебе было мало, да? – Вопрос был адресован ему, но она говорила о его матери.
Кристофер сел рядом с ней и притянул ее к себе.
– Меня здесь любили, но ты не можешь надеяться, что я забуду.
– Я только хотела, чтобы у тебя была счастливая жизнь и ты отпустил…
– Ты хочешь сказать, отпустил ее.
Она кивнула, отодвинулась и посмотрела ему в лицо.
– Кристофер, пускай ты ничего в жизни не слушаешь, послушай меня сейчас. Тебе необходимо ее отпустить. – Показав пальцем на постер, словно хотела проткнуть его, она сказала: – Это… это ненормально.
Конечно, она была права. Ненормально держать у себя в рамочке напоминание о той последовательности событий 1986 года в Питтсбурге, будто в них кроется какая-то тайна, которую он должен раскрыть. Где-то глубоко внутри он верил, что, если он смог бы прокрутить назад фильм своей собственной жизни до того самого момента и повесить на ту стену другое фото, он был вернул свою маму.
Но потом он выяснил, что у Джеммы Тернер была ее собственная тайна, и ее притяжение стало слишком сильным. Тетя Ванда могла попросить его о чем угодно, кроме этого, кроме того, чтобы он забыл. Он никогда не забывал о том фото и – что самое важное – о его связи с мамой.
Понимая, что другого момента у него, возможно, не будет, он показал на постер.
– Она обезумела, когда увидела этот снимок. Почему?
Тетя Ванда пожала плечами.
– Кто знает, Кристофер? Ее переклинивало из-за сэндвича с бананом… красного дивана… маргариток. Этот список можно продолжить, ты это знаешь. Приходилось как-то справляться с такими вещами. Нам пришлось промотать это все назад, когда ты приехал к нам жить.
– Сэндвич с бананом? – Кристофер криво усмехнулся.
– Что? – Она была сбита с толку.
– Ты считаешь, что душевное здоровье моей матери зависело от того, что она терпеть не могла сэндвичи с бананом? – Кристофер сделал то, что делал всегда в напряженные моменты: пытался разбавить напряжение юмором. Он скорчил рожицу.
– Твой дед делал их для нас. – Она смахнула слезы с лица и шмыгнула носом. – Никого из них уже нет, ты знаешь. Это трудный День благодарения. Мама, папа и Пэмми – все они ушли. А теперь и вы с Джейсоном.
– Я здесь буду еще два дня, а потом вернусь через четыре недели на Рождество. – Он придвинул ее к себе и обнял. – Но я понимаю, что ты хочешь сказать.
Она встала с кровати и расправила толстовку, вытерла слезы, поморщившись, когда увидела на руках след от туши.
– Я не могу это сделать, знаешь ли, – сказал он. – Забыть ее. И не потому, что вы с дядей Мартином чего-то мне не дали. Вы дали мне больше, чем я мог ожидать от вас, но не можете просить меня об этом. Только не об этом. – Кристофер колебался, задать ли ей следующий вопрос, но он должен был. Ему надо было знать. – Она была знакома с Джеммой Тернер?