Звезда под странной луной - стр. 48
Теперь, после вырвавшегося у Джеммы смеха, все за столом сидели на краешках стульев.
– Джемма? – Мик нервно рассмеялся. – С тобой все в порядке?
– Прошу прощения, – ответила Джемма, прижимая ладонь ко рту, чтобы заставить себя прекратить смеяться. Она отмахнулась от Мика. – Я думала о чем-то другом. – Сжимая вилку и нож так, что побелели костяшки пальцев, она смотрела в тарелку и пыталась сформулировать ответ. Провалится ли фильм в прокате, или ее уволят, в любом случае это ее последний шанс сделать хоть какую-то карьеру, поэтому у нее нет хорошего ответа. Неужели тот Вальдон, с которым она встречалась на ланче в Париже, был иллюзией? Неужели ей так отчаянно хотелось уйти от Чарли, что она превратила этого человека в киношного героя? В Кокто? Сейчас это сравнение казалось смехотворным. Оглядывая стол, она понимала, что каждый из актеров пострадает, если она не выскажется.
– Мне очень жаль, – произнесла Джемма. – Я чувствую, что персонаж Жизель слишком уж знаком, слишком банален.
Он подался к ней, будто прикидывал, примеривался, как бы ее проглотить, и краем глаза она увидела, как Лорен и Дафна с тревогой переглянулись.
– Не хотите ли вы сказать, что я снимаю один из хаммеровских фильмов, мадемуазель Тернер? – спросил он.
– Вовсе нет, – ответила она, стараясь найти хотя бы намек на возникшую между ними на ланче в Париже общность взглядов. Ее мнение по этому вопросу было очень определенным. Ему повезет, если он снимет один из хаммеровских фильмов, но ей надо ступать очень осторожно. – Я понимаю, что вы пытаетесь сделать: убаюкать зрителей, которые ожидают увидеть привычный фильм ужасов – знакомый фильм о вампирах, как у Хаммера, а потом обрушить на них более зловещий, реалистичный ужас, скрытый внутри. Это история о вторжении одного народа. Эта конструкция великолепна, мсье Вальдон. Признаюсь, что я любительница фильмов студии Хаммер. Я не смотрю на них свысока, и, по моему скромному мнению, Жизель используют во многом так же, как всех женщин в фильмах ужасов. Она жертва, пешка. В этом нет ничего нового. Но, опять-таки, это просто мое мнение, ничего более.
Над столом повисло молчание, и Джемма съежилась на стуле, как собака, ожидающая удара от хозяина. Краем глаза она видела, что Манон Вальдон улыбается.
– Джемма, – заговорил Мик, указывая на нее вилкой. – Я думаю, тебе надо насладиться обедом. Ты не съела ни крошки. – Он рассмеялся, скаля зубы. Она хорошо знала, что это у Мика такой тик. Он проявлялся, когда он злился. – Не обращайте на нее внимания, Тьерри, она воображает себя писателем. Черт, она повсюду таскает с собой эту портативную пишущую машинку, люди думают, что она моя секретарша. – Он махнул на нее рукой, как на нечто незначительное.
Тьерри Вальдон сжал зубы.
– Вы правы, мадемуазель Тернер. Я действительно хотел узнать ваше мнение и должен признаться, что согласен с вашей оценкой этого, по-видимому, никуда не годного сценария. – Хоть он и протянул ей оливковую ветвь, в его тоне звучала настоящая горечь.
Джемма с трудом сглотнула. Она зашла слишком далеко. Он был в бешенстве.
Уголки его губ приподнялись, и она увидела его передние зубы, слегка находящие друг на друга. Он был похож на волка.
– Вы возите с собой пишущую машинку, мадемуазель Тернер? – Тьерри обратился к остальным сотрапезникам за столом, будто приглашая присоединиться к шутке. – Буду знать, к кому обратиться, если нам понадобится быстро перепечатать сценарий.