Звериное начало. Том I - стр. 43
Жертву тащили к берегу, а руки, уставшие от долгих часов плаванья, даже не поднимались чтобы нащупать веревку и попытаться ее снять. Зловонное дыхание врагов ненадолго отрезвило перевертыша, когда один из них навис над ней. В тщетной попытке защититься женщина едва сумела вскинуть руки и закрыть ими голову.
Одновременно с прикосновением существа холод и страх пронзили душу Рэйары. Смерть уже готовилась принять женщину в свои объятия – она стояла рядом и протягивала руки. Глаза Рэ не видели ничего, кроме темноты, абсолютной, бесконечной, всепоглощающей, мрачной. Безысходность – вот, что наполняло всю сущность перевертыша.
Где-то вдалеке, словно явившийся из другого мира, послышался знакомый голос:
– Сгиньте, слуги смерти и муки!
Глава IV
Рэйара открыла глаза и увидела над собой белое полотно шатра. На тонких нитях с перемычек под потолком свисали пучки трав, в воздухе пахло маслами, которые обычно использовал Алорэ, чтобы провести обряд для скорейшего выздоровления, а на полу поставили маленькую жаровню и тепло от углей прогревало помещение.
Полукровка снова была среди своих – она поняла это сразу, еще до того, как в нос ударили знакомые запахи. Где-то недалеко женщина чуяла Эйэ, она могла бы узнать его из сотни, из тысяч похожих на него огненных заклинателей. Он находился не в помещении, где-то за ним, но и в шатре его запах был силен. Там же стоял душок Таэля, и… О, быть не может! Остальные братья присоединились к ним!
Перевертыш попыталась приподняться на локтях, но руки не просто не слушались, они болели настолько, что любое движение и даже небольшое изменение положения незамедлительно отзывалось резью и жжением. Однажды, еще в беззаботном детстве она уже столкнулась с подобным, после того как весело поплескалась в реке с утра до самого позднего вечера, пока отец не вытащил ее из воды за шкирку. Несколько дней дочь вожака страдала от ноющих мышц. После этого она почти год отказывалась плавать и всячески избегала нахождения в воде дольше, чем требовалось для мытья или выполнения поручений. После, как обычно и бывает, воспоминания понемногу поблекли, притупились, со временем и вовсе позабылись. Тогда полукровка снова полюбила проводить время на речках и в озерах.
Рэйара постоянно развивала свое тело и никогда бы не подумала, что когда-нибудь сумеет довести себя до подобного состояния. Страх все еще трепыхался в ее душе, подобно умирающей птице, едва касаясь разума. Теперь женщиной куда более владели обида и стыд. Тот голос на берегу, когда существа склонились над ней, был не просто знакомым, он был родным. Тот голос принадлежал Эйэ, а значит, мужчина явился на помощь. Заклинатель в очередной раз спасал ей жизнь.
– Эйэ!
Голос женщины звучал хрипло, горло саднило, безумно хотелось пить. Рэйара чувствовала, что мужчина недалеко и надеялась, что он услышит. Отдышавшись, несколько раз сглотнув слюну и восстановив дыхание, она снова крикнула:
–Эйэ! Эйэ!
Волшебник вбежал в шатер. Мужчина был необычайно взволнован – таким Рэ не видела его почти никогда. Первым же движением он вскинул руку для того, чтобы незамедлительно атаковать врагов, которые посмели явиться к пострадавшей.
– Все хорошо, здесь никого нет, – попыталась успокоить предводителя Рэйара. Заклинатель предпочел убедиться в безопасности самостоятельно, и даже заглянул за кусок ткани, который отгораживал одну половину помещения от другой и в шутку именовался «тряпичной стеной». Лишь после он, наконец, подошел к сестре.