Зверь. Изменил мне — изменил меня - стр. 17

Такие простые и такие нужные сейчас слова. Всхлипнув ещё раз, растираю слёзы по щекам.

— Поклянись, — шепчу.

Снова тишина на том конце связи. Долгая, мучительная.

— Я клянусь, что никому не позволю тебе навредить, — ровным твёрдым тоном, наконец, обещает брат.

И снова просто слова. Но ощущение, что он кровью под каждым из них расписался. Камень на душе становится чуть легче, а в теле появляется слабость.

— До завтра.

Нажимаю кнопку отбоя и ложусь на кровать. Больничные запахи забираются в ноздри — противно. Мне здесь совсем не нравится. Наверное, дома с братом мне будет спокойнее и лучше…

— Сейчас укольчик поставим, и вы поспите, — девушка в белом халате нависает надо мной.

Я только киваю. Устала.

***

У меня была бессонная ночь и кипишное утро.

До рассвета я двигал мебель, чтобы создать иллюзию комнаты для сестры. Дом у меня маленький, даже одному здесь тесновато. А теперь нас будет двое. Я отгородил шкафом пространство, притащил туда кровать и тумбу. Получился такой даже уютный закуток.

В восемь утра выдвинулся в город, забрал у Тимура пакеты с вещами, поддельные документы и ещё раз посмотрел в его наглые глаза. Ничего не поменялось. Упырь, как есть.

Потом мне снова пришлось ехать в лес, чтобы распихать женские шмотки по шкафам. Тимур даже фото наши с сестрёнкой изобрёл. Не сам, конечно, но нашёл дизайнера, который за ночь слепил кадры из несуществующей жизни. Много. Не перестаю поражаться креативу этого ублюдка.

— Сыночек, поезжай, — тёплая рука матери сжимает мою лапу. — Давно уже сидишь.

У меня было немного времени, и я заехал в пансионат посмотреть, как устроилась матушка. Всё по высшему разряду. Отдельная комната с хорошим ремонтом, кровать-трансформер для лежачих больных, сиделка круглосуточно.

— Да, скоро поеду, — киваю, взглянув на часы.

— Правильно, — мама улыбается. — Ты много работаешь, но про отдых забывать не стоит. У тебя уставший вид.

Она думает, что я устроился на хорошую работу и с аванса оплатил место для неё в пансионате. Я не смог признаться матери, как достал эти бабки. Ей лучше не знать.

Столько сложностей — башка от них лопается не первый год. И ведь всё может быть иначе. Совсем по-другому. Для этого нужно лишь согласие моей матушки.

— Я могу тебе помочь, — в сотый раз завожу этот разговор. — Одно твоё «да» — и ты будешь здорова. Проживёшь ещё много счастливых лет.

— Что ты знаешь о счастье, сынок? — на губах мамы появляется мягкая улыбка. — Поменять твоё будущее на десяток лет моей жизни? — вздыхает. — Я не стану от этого счастливее. И ты тоже.

— Мам… — хмурюсь.

— Слышать ничего не хочу, — добавляет строгости в тон.

Мы с ней не родня по крови. Я — волк, она — человек. Матушка вырастила меня как родного, а когда стая меня изгнала, она тоже ушла. Мы не родственники с ней, но самые родные друг для друга. И я могу помочь — излечить, продлить жизнь. Один мой укус — и все проблемы решатся, но… она не соглашается. Без её согласия никак.

— Зря не слушаешь, — смотрю на неё исподлобья. — Это глупо.

— Глупо ради жизни старухи ставить под угрозу собственную жизнь. Что будет, если ты встретишь истинную и она окажется человечкой? Просто представь это, — смотрит на меня, приподняв брови. — Потратишь оборотный укус на мать — лишишься всего.

Шанс, что я встречу истинную сильно, невелик. А шанс, что она окажется человечкой, и того меньше. Но мою матушку не переубедить.