Зови меня Шинигами. Дикая охота - стр. 47
На этот раз, точно другое.
Как же в городах много странных, заброшенных зданий. Обычно их и не замечаешь. Не нужны они потому что нормальным людям.
Вот что это такое? Большой серый прямоугольник. Одна стена глухая, без окон, без дверей. Ровная, однотонная. Они минули её, завернули за угол. Там обнаружилось несколько широких ворот, распахнутых. На одних вообще нет дверей. Зашли внутрь.
– Зачем мы здесь? – удивилась Кира.
– Переждём, – коротко ответил Ши и зашагал дальше.
Одно помещение, второе. В этом окна огромные, начинаются в метре от пола и доходят почти до самого потолка. А тот – очень высокий. Целых стёкол почти нет, но сейчас лето, тепло и даже совсем не темно. Как раз напротив – ряд уличных фонарей, и помещение расчерчено полосами света и тени.
Кира прошла вперёд, прикидывая: переждать тут, конечно, можно, но как-то странно.
– Почему именно здесь?
– Да не всё ли равно, – беззаботно отозвался Вит, двинулся в сторону окна, а Кира обернулась к Ши.
Тот стоял в паре шагов от дверного проёма, молчал. Руки свободно свисали вдоль тела, голова чуть наклонена вперёд, смотрел, скорее всего, в пол. Или вообще в никуда – глаза закрыты.
Вит тоже обернулся в его сторону.
– Ты как всегда вовре… мя.
Вит усмехался, когда начинал фразу, но усмешка быстро пропала, интонация изменилась, а последний слог получился совсем тихо. И отдельно. Словно исключительно по инерции – раз начал, надо договорить, даже если фраза, пока произносилась, потеряла смысл.
Только это осозналось не сразу. Но даже Кира при всей своей наивности и недальновидности почувствовала: что-то не так.
Этот сосредоточенное молчание, а главное – наклон головы. Ши всегда такой перед тем, как…
Он согнул правую руку, засунул её под куртку, за пазуху, и вытащил… пистолет.
Наставил… на Киру. Ровно, в голову.
Он… он не спасать пришёл, не помогать. Убить. Потому что в этом деле он лучший.
Круглое отверстие дула – чёрный зрачок. Его, Ши. Смотрит безучастно, прямо в глаза, и Киру затягивает в темноту.
Это действительно словно живой взгляд. С той стороны. Из небытия. Гипнотизирует, не позволяет ни отвернуться, ни зажмуриться, будто внушает: «Ты обязательно должна всё увидеть. Увидеть в последний раз. Пока ещё в состоянии».
Ши – специалист по любому оружию. Он не промахнётся, тем более с такого маленького расстояния.
Спина становится мокрой и липкой от пота, ноги ватные. Непонятно, как Кира до сих пор стоит. Может потому, что слишком крепко держит немигающий взгляд пистолетного зрачка. Он неподвижен, и Кира неподвижна под его влиянием.
Вит тоже замер, не шелохнётся. Боится неудачным движением спровоцировать выстрел. И молчит. Знает, что уговоры бесполезны – программа задана, не отменишь. Всё бесполезно.
Рука у Ши не дрогнет. Никогда. Так чего он медлит? Или просто Кире каждое мгновение кажется вечностью.
Ещё чуть-чуть, и даже стрелять не придётся, Кирино сердце само остановится. От страха, от напряжения. Сожмётся, сильно-сильно, станет маленьким-маленьким, затаится, застынет и больше не толкнётся, не оживёт.
Почему опять? За что её убивать? Да ещё так, его рукой.
Кира никогда не любила произносить его имя. И, наверное, действительно не произносила, никогда, вслух, старалась обходиться без обращений. Да и не имя вовсе оно, жуткое прозвище. И сейчас оно не получалось, хотя рвалось наружу, трогало губы едва уловимым дыханием, но не звучало.