Золотой жёлудь. Асгарэль. Рассказы - стр. 19
– Заживем! Интересно, где этот Чанг деньги прячет? – смеялся Лек. Глаза его оставались злыми. Ему самому нравилась Маи.
Ни Лек, ни его мать не догадывались, что их бизнес положит начало долгой любви для двух других. Теперь каждую зиму, когда китаец отплывал из Гуанчжоу с новым грузом, он знал, что главной остановкой на его пути будет Аютхайя. Маи тоже ждала встречи – сдержанный и заботливый Чанг Жень все-таки проложил путь к её сердцу.
Сначала девушке было лестно, что она усмирила высокомерного иностранца, который теперь уважительно называл её хун Маи. А потом она просто влюбилась во всё, что он говорил и делал. Даже когда китаец ел свой суп, шумно засасывая лапшу, она не могла оторвать восхищенных глаз. Им было хорошо вместе – их души и тела переплетались друг с другом, как два нежных червячка в зелёном листке (ну и сравнения ко мне стали приходить).
Чанг поселил свою наложницу в отдельном домике и нанял ей двух служанок. Он был женат, но Маи всё равно мечтала, что однажды её любимый останется в Аютхайе навсегда. Гости на их свадьбе будут лить святую воду из морских раковин на руки и головы молодоженов, желая им здоровых детей.
– Хун Чанг, – Маи игриво дернула китайца за растрепавшуюся косу, когда они вечером катались на лодке. – А ведь нашему ребенку могло исполниться шесть лет в этом году. Я бы сказки ему уже рассказывала… Про то, как девушка семерых юношей в рабство продала! – звонко рассмеялась она.
Её спутник словно не услышал. Он заговорил на совсем другую тему, показывая в сторону дворца, где новый король возводил ступы в память своих отца и брата:
– Что они там строят?
Маи загрустила – господин обычно понимал её с полуслова, недаром он был родом из южной провинции.
Но он неожиданно засмеялся (конечно, слушал!):
– Надеюсь, это была бы не девчонка. У женщин, рожденных в Год Огненной лошади, опасный характер. Мужчины на таких не женятся.
Чанг Жень внимательно посмотрел на Маи. Подсвеченная оранжевым фонариком, она казалась очень юной в своём новом шёлковом наряде.
– Какое у тебя настоящее имя, Маи? – спросил он.
Она пропела с улыбкой:
– Вы же знаете – имена нельзя раскрывать. А я хочу счастливой оставаться.
– Я тоже очень счастлив… – сказал китаец дрогнувшим голосом, – что встретил такую женщину. Ты прекрасна и изнутри, и снаружи.
– Кху кхаан… любимый… Ну так оставайтесь здесь. Если вам лучше со мной, чем с…
– Я этого никогда не говорил.
Маи вынула из волос цветок и бросила в воду. Она была страшно оскорблена, но волю чувствам дала только дома.
– Поссорилась со своим господином? – злорадно спросил Лек. Он и тётка постоянно крутились около, выклянчивая подарки.
– Он мне не господин больше, – сквозь рыдания ответила Маи.
И так велика была её обида, что она рассказала Леку, где китаец хранит деньги и ценности. Пусть его обворуют, ей не жалко!
Когда наутро Маи одумалась и поспешила к Чангу, она застала там страшную сцену – Лек душил её господина. «Чуай дуай, на помощь!» – подняла тревогу девушка. Лек разомкнул руки, но, к ужасу Маи, Чанг уже не шевелился.
– Ты же сама послала меня ограбить его! Притворщица! – закричал Лек. – Мертвеца под листком лотоса не спрячешь. Решила меня в тюрьму упечь?
Вытащив нож, разъяренный кузен полоснул её по лицу: