Золотой век русского искусства – от Ивана Грозного до Петра Великого. В поисках русской идентичности - стр. 48
Кроме того, внутри собственно центральной древнерусской земли, оставшейся под контролем или патронажем рюриковичей, произошли очень большие изменения.
Во-первых, татары, верные главному принципу всех завоевателей «разделяй и властвуй», всячески стимулировали процесс дробления, измельчания уделов. Число которых к приходу татар и так уже насчитывало 50, а к XIV веку возросло аж до 250: в пять раз! Татары понимали: раздробленная на мелкие частицы Русь – не противник. Несмотря на то, что уже с 1304 года великие князья владимирские официально именовались «великими князьями всея Руси», на деле их домен ограничивался территорией волости Владимира-на-Клязьме, к которой только в XIV в. добавилось Переяславль-Залесское княжество.
Во-вторых, политическое значение былых уделов существенно, а порой радикально изменилось: одни стали его терять (Ростов, Суздаль, Владимир и др.), другие – обретать, усиливать (Тверь, Москва, Нижний Новгород и др.). Татарские владыки, раздавая ярлыки, тасовали колоду русских княжеств, постоянно переопределяя не только их границы, но и их соподчиненность, иерархию. Политические игры при дворе ханов стали определять очень многое в судьбе княжеств, диктуя князьям внешнюю и внутреннюю политику75. Утрата всякого суверенитета князьями была почти абсолютной, а попытки его хоть отчасти восстановить кончались карательными походами Орды, завершавшимися, как правило, жестокими избиениями и полонением жителей, подвластных неосторожному князю.
Понятно, что никакой единой и даже сколько-нибудь внятной внешней политики Русь Ордынская, раздробленная на сотни уделов, вести не могла, договороспособностью не обладала и субъектом международного права не являлась. (Это, между прочим, еще одно подтверждение несостоятельности выражения «Владимирская Русь». ) По сути, единственным «международным партнером» для русских князей стала сама Орда, в суровой школе которой и возрастала русская дипломатия. Со временем обретенные в этой школе черты станут для нее определяющими: «строжайшая секретность, жесткий контроль за кадрами, безжалостная расправа не только с явными отступниками, но и с лицами, позволявшими себе хоть на йоту отклониться от инструкций» (В. В. Похлебкин).
Одним из признаков утраты суверенитета было также обязательство князей являться в Орду и поставка рекрутов или участие в военных инициативах ханов по их первому требованию – «налог кровью». К примеру, в 1282 году Ногай и Тула-Буга велели галицко-волынским князьям пойти с ними на венгров, а в следующем году на Польшу. Всего в 1270-1290-х годах татарами было организовано 14 походов, в которых пришлось принять участие и проливать свою кровь подневольным русским воинам.
При этом помощи от татар, в случае агрессии западных народов, ждать не приходилось, отбиваться приходилось своими силами76.
Однако именно усилиями западных «соседей-врагов»77 Русь Ордынская оказалась отделена от Западной Европы довольно непроницаемым кордоном и на столетия, фактически до конца XV века, выпала из европейского поля зрения и политического обихода.
* * *
Итак, в чем выразилась изоляция Руси? Немного упрощая, подытожу так.
Татары перекрыли нам контакты с Югом и Востоком, с Византией, Балканами, Подунавьем, шедшие по рекам Волге, Днепру, Дону, Дунаю (при этом русские митрополиты продолжали сношения с Византийской патриархией). Товары из Руси продолжали поступать в указанном направлении, да только торговлей в Орде занимались уже не столько сами русские, а преимущественно мусульманские купцы-бессермены и итальянские купцы-фряги. Русские же торговые караваны постоянно подвергались набегам ордынцев. При этом главным товаром Руси на южном пути были живые люди – мужчины и женщины. Татары доставляли их в итальянские порты на Черном и Азовском морях, после чего уже генуэзцы и венецианцы снабжали русскими рабами и рабынями Ближний Восток, Северную Африку и южноевропейские страны. Понятно, что такая торговля не обогащала саму Русь и не способствовала упрочению ее внешнеполитических позиций.