Размер шрифта

Золотой истукан - стр. 34

Грохот нарастал до нестерпимости, тоскливо стихал. Ветер охапками отрывал от костра огонь и дым, кидал их к подножию каменной бабы, накренившейся на холме, и она, золотистая, важной участницей радения строго глядела сверху на сборище.

– Колдуют, – прохрипел Идар. Засмотрелись – забыли спину ему салом натереть.

У Руслана самого спину, жутью исхлестанную, будто инеем обнесло. Один из пленных, Карась, сказал, задыхаясь:

– Я малость разумею по-ихнему. На торге встречались на Хортице. Слыхал сегодня – князь их плох. Кияне ранили.

…Грохочет бубен. Пляшет бахши. Сверкает огонь.

Оцепенели булгары, будто зелье сонное пили.

…Грохочет бубен. Пляшет бахши. Блещет огонь.

Онемели, одурели пленники.

…Грохочет бубен. Пляшет бахши. Свищет огонь.

Быстрее. Быстрее. Быстрее.

Грохочет бахши.

Пляшет бубен.

Кричит огонь.

…Ох, трудно. Невмоготу. Троится в глазах.

Грохочет огонь.

Стонет бубен.

Рычит бахши.

…Булгары сиротливо завыли.

Грохочет мозг.

Скачет бахши.

Стонет огонь.

…Пленные принялись подвывать.

…Грохочет бубен. Пляшет бахши. Плачет огонь.

Быстрее. Быстрее, Быстрее.

Грохочет бубен…

…Пляшет бахши.

Блещет огонь…

Быстрее!

Бахши с воплем рухнул наземь.

Идар с жутким ревом встал на колени, запрокинул голову. С яростью вонзил ногти в лоб, глаза, губы, десны. Вскочил, перемахнул через телегу – и жадно слился с пламенем.

– Сильный бахши, – говорили наутро в стане.

– Знахарь Кубрат, – усмехались юнцы, которые, конечно, знали больше всех, – бог Хан-Тэнгре еще не удосужился их высечь, – уж каких заклинаний не шептал над раной. Чем ее только не пользовал. Золой посыпал. Козье легкое, творог, баранью шкуру свежею прикладывал. Натирал горячим корнем чемеричным. Смазывал топленым жиром. Ничего не помогло. А бахши…

Пожилые, бывалые, битые:

– Нет. Кубрат тоже сильный. Но он – знахарь. Знахарь лечит травами, листьями. Толченой костью. Ртутью, серебром. Кровью птиц и зверей. Он лечит тело. Он над душою не властен. Над нею властен бахши.

– А душу Хунгара, сказал бахши, похитили злые духи. Душа бахши пустилась искать душу хворого бека. Оказалось, злые духи спрятали ее в тело уруса. Урус был слабый, больной после плетей – вот и сумели втиснуть. Помните, как страшно он закричал? Духи не хотели отдавать бекову душу, и душа бахши схватилась с ними.

– Это когда бахши кружился?

– Тогда он летел в потустороннем мире. Боролся с духами, видно, когда упал, стал биться, корчиться на земле, испуская пену.

– А-а…

– Душа бахши кинула тело уруса в огонь, чтоб высвободить душу Хунгара. И душа Хунгара вернулась к хозяину.

– А куда урусова девалась?

– Кто знает. Может, у них вовсе нет души.

– Почему?

– Не люди.

– У всех есть душа. Даже у камней.

– Ну, тогда улетела к себе домой, на Русь.

– Или бродит где-то здесь. Берегите детей.

– Очень сильный бахши.

– Проснулся?

– Спит. Желтый, тихий. Не лучше Хунгара.

– Устал. Легко ли – сражаться с духами.

– Сильный бахши.

– Хунгар-то – сразу очнулся, пить вопросил.

– Как он теперь?

– Лежит с открытыми глазами. Даже говорит. Правда, шепотом. Чуть живой.

– Ничего, окрепнет. Теперь пойдет на поправку. Душа вернулась к хозяину…

– Зачем звал?

Смотрит в сторону. Угрюмая. Как всегда.

Хунгар исказил серые губы в усмешке.

– Хоть бы для виду спросила, лучше мне, хуже. Может, хочу чего. Ведь хворый. Чужие, совсем чужие – и те не бессердечны к хворому. Пусть показную, но выказывают заботу. Так заведено между людьми. А ты – жена.

Страница 34

На следующую страницу