Золотое рандеву - стр. 9
– Не извольте тревожиться, сеньор, – поспешно вмешался коротышка в белом. Уилсон был прав насчет нервозности агента, хотя к ней еще примешивалось странное беспокойство, граничащее с отчаянием. – Мы договорились, чтобы…
– Заткнись! – коротко бросил капитан Буллен. – Команде это знать ни к чему, мистер. Пассажирам тоже. – Было заметно, что о пассажирах он вспомнил в последнюю очередь. – Гробы помещены в ящики. Вон они, в грузовике.
– Так точно, сэр. Погибли во время бунтов. На прошлой неделе. – Я помолчал и осторожно продолжил: – На такой жаре…
– По его словам, они освинцованы. Так что их можно разместить в трюме. Куда-нибудь в угол, мистер. Один из… мм… усопших приходится родственником нашему новому пассажиру. Полагаю, не дело ставить гробы рядом с динамо-машинами. – Он тяжело вздохнул. – Мы теперь, помимо всего прочего, еще и в похоронный бизнес влезли. Дальше, старший, уже некуда.
– Так вы принимаете этот… груз, сэр?
– Ну конечно, а как же, – опять встрял коротышка. – Один из них приходится двоюродным братом сеньору Каррерасу, отплывающему с вами. Сеньору Мигелю Каррерасу. Сеньор Каррерас, как у вас говорят, убит горем. А сам сеньор Каррерас самый важный человек…
– Помолчи уже, – устало оборвал его капитан Буллен и демонстративно тряхнул бумагами. – Да, принимаю. Писулька от посла. Опять нажим. Хватит с меня этих нескончаемых радиограмм с того берега Атлантики. Сплошная нервотрепка. А я, старший, всего лишь бедный, побитый жизнью старик, просто побитый жизнью старик. – Он оперся на ограждение, усиленно, но без особого успеха изображая бедного, побитого жизнью старика, но почти сразу резко выпрямился: через ворота порта въехала и направилась к «Кампари» целая вереница автомобилей.
– Ставлю фунт против пенни, мистер, что к нам пожаловала очередная порция неприятностей.
– Хвала Господу, – прочувственно пробормотал агент-коротышка, преисполнившись благодарности. Хорошо хоть на колени не бухнулся. – Сам сеньор Каррерас! Вот наконец и ваши пассажиры, капитан!
– О чем я и говорил, – проворчал Буллен. – Новые неприятности.
Процессия, состоявшая из двух большущих довоенных «паккардов», один из которых тянул на буксире джип, как раз поравнялась с трапом, и из машин начали выбираться пассажиры. Правда, только те, кто был в силах, потому что один из них явно не мог проделать этого без посторонней помощи. Шофер, в зеленой полевой тропической форме и такой же широкополой панаме, открыл багажник своего автомобиля, достал оттуда складное кресло-коляску с ручным приводом и ловко, продемонстрировав недюжинный опыт, собрал ее за каких-нибудь десять секунд. Одновременно с этим второй шофер вместе с высокой худой медсестрой, одетой во все белое – от кокетливой накрахмаленной шапочки до длинной, по щиколотку, юбки, – бережно поднял с заднего сиденья соседнего «паккарда» скрюченного старика и аккуратно усадил его в коляску. Старик – даже с такого расстояния я мог разглядеть морщины, избороздившие его лицо, и белоснежную, но по-прежнему густую шевелюру – изо всех сил старался им помочь, но проку от его стараний было немного.
Капитан Буллен посмотрел на меня. Я посмотрел на капитана Буллена. Сказать тут было вроде как нечего. Присутствие беспомощного инвалида на борту – головная боль для всей команды: от него одно беспокойство и судовому врачу, которому придется постоянно следить за его самочувствием, и каютным стюардам, которые должны у него убираться, и стюардам-официантам, которые должны обслуживать его в ресторане, и стюардам на палубе, которым будет поручено катать его на коляске. А когда инвалид еще и престарелый, а в придачу еще и очень слабого здоровья – сильно удивлюсь, если в данном случае я ошибся в своих предположениях, – так он еще и помереть может, не дотянув до ближайшей швартовки. Тут уж для моряка сквернее ничего не придумать. Да и пассажиров потом на такой круиз калачом не заманишь.