Золото Дункеля - стр. 14
На пустынной платформе их встречал молодцеватый, с отвислыми усами военный, запахнутый в скрипучую, стянутую ремнем кожаную тужурку. На голове, набекрень – такая же кожаная фуражка с огромной красной звездой, на боку – огромная кобура, которую, как шашку, он постоянно придерживал рукой, а в черных глазах – лихие искорки… Чекист помог сойти им с платформы и коротко, по-военному представился:
– Комвзвода Прокопенко.
– Командир нашего отряда – товарищ Круглов, – пропуская вперед начальника, пояснил Калюжный.
– Ясно, – кивнул комвзвода. – Товарищ командир, отряд в пятнадцать человек – за платформой. Построить?
– Как зовут-то? – спросил Круглов.
– Петром… Петр Васильевич.
– К выходу готовы?
– Готовы.
– Тогда – строй!
Прокопенко быстро поднес руку к козырьку и, повернувшись, поспешил к отряду.
Приняв рапорт, Круглов поздоровался, прослушал нестройное приветствие строя и стал медленно обходить шеренгу. Внимательно, словно откладывая в памяти, вглядывался он в лица представляющихся ему бойцов и про себя отмечал: хлопцы в основном молодые, крепкие, в добротной, хотя и не новой форме, хорошо вооружены. Смотрят прямо, решительно. Внешне – орлы! Вот только нюхали ли пороха?
Он остановился напротив двух чекистов, на вид старших его по возрасту.
– Красноармеец Свяцов, – негромко представился первый.
– Петрушин, – в тон ему доложил другой.
Круглов по очереди оглядел их.
– Воевали? – спросил он, обращаясь сразу к обоим.
В глазах Свяцова сверкнули лукавые искорки:
– А то как же, товарищ командир! Как полагается. Пришлось вшей покормить!
– И не один год! – добавил сосед.
Круглов сделал шаг назад и провел взглядом по строю:
– Остальные как же?
– Все здесь навоеванные, – пронеслось по строю.
– Так и есть, товарищ командир, – заверил Петрушин. – Все в отряде воевали, не смотрите, что безусые. Может, кто на фронте и рядом был…
– Сами-то не на Юго-Западном, не под Брусиловым ходили? – поинтересовался Круглов, теплея.
– Не-е… Сам я на Северо-Западном, потом на Северном, а войну в Польше принял. А вот кто на австрияков ходил, такой здесь имеется. Земляк ваш, между прочим, местный…
– Это кто же таков, матросы-папиросы?
– Я это! – выкрикнул кто-то из строя. – Не признал меня, Григорий Михайлович?
Круглов, разглядев долговязого бойца, приблизился.
– Постой, постой… Васька, что ли?
– А то кто же? Он и есть, Василий Пыреев! Забыл, как мы у бабки Парашки вместе яблоки тырили?
– Как не помнить! До сих пор спина от батиных батогов горит!
По строю прокатился смех. Круглов обнял земляка – сухого, со впалыми щеками красноармейца, с глубокими морщинами на краях уставших глаз, на вид – старше его года на два; потом отстранил его и быстро вышел на средину строя.
– Товарищи чекисты! Я назначен командиром вашего отряда, – прокричал он торжественно и показал на стоявшего рядом Павла. – Моим заместителем назначен товарищ Калюжный Павел Андреевич!
– Знаем его! – раздалось несколько голосов.
– Тем лучше. Время тяжелое. Наша доблестная Красная армия изо всех сил бьется с ненавистной гидрой старого стоя – Колчаком! И нам бы сейчас сражаться на полях революционной войны, так нет же! Здесь, в тылу, бродят недобитые белые гады, норовящие подло ужалить советскую власть в самое ее сердце! Так что наш фронт здесь! Нам дан приказ – обезвредить в районе Глуховки отряд белого офицера Дункеля, покончить с бандой его приспешников из местных кровопийц и вернуть народу добро, которое они пытаются растащить!