Золотая Орда. Монголы на Руси. 1223–1502 - стр. 53
В августе 1393 года посланники Тохтамыша прибыли с этим требованием в Краков к Ягайло, который вместе с Витовтом должен был принять участие в уплате дани. Ответ, который они получили, неизвестен. Однако более поздние взаимоотношения между поляко-литовцами и татарами говорят о том, что соглашение было достигнуто. Во всяком случае, Ягайло после этого отказался от прежнего плана борьбы с татарами, а ведь еще 1 апреля 1388 года папа римский Урбан VI (1378–1389) выказал полную поддержку провозглашенному польскими королем Ягайло и королевой Ядвигой[168] походу против неверных.
Другая возможность в поисках помощи крылась для хана в связях с Египтом. Просто удивительно наблюдать, как быстро были установлены контакты, когда вновь появились геополитические предпосылки для его существования. На тот момент, когда пала империя Ильханов в Персии и турки завладели выходом в Эгейское море, связи с мамлюками на Ниле перестали иметь для Орды какое-либо значение. Поэтому почти все взаимоотношения были прекращены.
Теперь, когда Тамерлан овладел Персией, Междуречьем и двинулся в Сирию, в Передней Азии возникла точно такая же ситуация, которая существовала до 1335 года. Соответственно и для Орды и для Египта на передний план вышла необходимость совместной борьбы с общим противником, чтобы взять его в клещи, как было в случае с Ильханами. В 1393–1394 годах в Дамаск, где тогда правил султан Баркук[169], прибыла дипломатическая миссия с официальной просьбой о совместном выступлении против Тамерлана. Она была милостиво принята самим правителем, который в ответ отправил свою делегацию.
Как далеко продвинулись переговоры в этом же направлении с османским султаном Баязидом I, неизвестно, но соглашение с турками, возможно, было все же заключено. В силу положения своего государства они могли вступить в обновленную коалицию на стороне Византии, поскольку Тамерлан угрожал и им тоже. Об этом, в частности, говорят строчки из письма кыпчакского правителя Улу-Мухаммеда от 1428 года, где он пишет о «старой дружбе» с турками и в особенности с Баязидом.
При таких обстоятельствах Тохтамыш чувствовал себя достаточно уверенным, чтобы вновь заняться расширением границ Кыпчака. Но Тамерлан снова стал ему поперек дороги, который очевидно узнал о союзе своего бывшего протеже с Египтом. О соглашениях с Литвой, скорее всего, ему мало что было известно. Тамерлан быстро понял, какую политику затеял Тохтамыш.
Великий завоеватель находился как раз в Сирии, когда получил известие о том, что Тохтамыш вторгся в его владения на Кавказе и укрепился на Тереке. Тамерлан прервал свой поход на Дамаск, совершил марш через Тебриз, прошел через Грузию и одержал победу над авангардом Тохтамыша. Последний изготовился на Куре к решающей битве, которая произошла 14 апреля 1395 года (7-го числа месяца джумада-аль-ахира 797 года хиджры). Ослабленный уходом некоторых эмиров, Тохтамыш потерпел сокрушительное поражение.
Египетский посланник Тулу (может быть, Толуй), находившийся во время сражения в ставке Тохтамыша, сам все видел собственными глазами. Бежав через Кафу в Каир, он доложил, что оборонительный союз между двумя государствами не может быть реализован.
Тамерлан открыто встал на путь уничтожения опорных пунктов своего противника, разорив Астрахань, Крым и город Булгар