Размер шрифта
-
+
Знаменный распев - стр. 14
а я тебе вторю на четверенечках
а утром лай оборвется пора
и нас разгрызет время семечками
и выплюнет шкурки шерсть кожу ошурки
а лай зазвучит нежной песнею
и две беспризорки две полудурки
за гаражами любви сторожами воскреснем мы
«Проходит ночь… На небо утро просится…»
Проходит ночь… На небо утро просится…
Река течёт, суровый берег крут…
По узким тропам жёны-мироносицы
К Господню гробу медленно идут.
В руках несут кувшины благовонные,
Где мvро, масло, розовый нектар…
Неслышные колокола стозвонные
Струят с небес сияние Стожар.
И нежный свет над Мiромъ разгорается,
Перед зарёй склоняется луна,
И в сердце мироносиц пламя радости,
Лампада счастья тихо зажжена.
И Магдалина верует, и молится,
Надеется, и любит, и вперёд
Идёт, шепча: сегодня, нынче, Боже мой,
Воскреснешь Ты!.. душа ведь не умрёт…
Течёт, мерцает… Птицей, песней-исповедью
Она летит, и поле, дол и лес,
И берег, и река, и звёзды искристые,
Луна и солнце шепчут: Он воскрес!
Весь Мiръ звучит, поёт святыми струнами
Над гробом, что навеки опустел,
И льётся мvро из кувшина лунного
В бессмертия светящийся придел.
– Величание
Величаем Тя, Живодавче Христе, и чтим образ Твой святый, имже нас спасл еси от работы вражия.
Мы все друг другу – ой, зеркала…
Отражаемся сотни раз…
Цепь бесконечности так светла.
Не узнаём мы – нас.
Мы все друг другу – ох, двойники…
Всё люди, а конский храп…
Медвежий стон, вой волчьей тоски,
А человек так слаб.
Мы все друг другу – одна еда.
Ты глубже зубы вонзи.
Ты думал – один?.. а ты – стада.
Копыта тонут в грязи.
Не мясо жарим, а бытиё.
Не рыбу варим, а смерть.
В котле времен стираем бельё:
Надеть его не посметь.
И только там, на последней черте,
Спохватываясь: дураки!.. —
Величаем Тя, Живодавче Христе,
В тени Твоей стоя руки.
Дрожа, молясь у тьмы, у черты
Страданья – любовью одной:
Чтим образ Твой, образ святый,
А небо – синей стеной.
Бормочем: останься со мной… со мной…
Останься с нами… не брось…
А свет относит нежной волной
Ветер Твоих волос.
«Величаем тя, Живодавче Христе…»
Величаем тя, Живодавче Христе…
Я томлюсь о красоте! Я живу в красоте!
Я так жизнь люблю, как ребенок – ель
Разнаряженную; корабельную колыбель.
Каждый день мне – праздник. Мне праздник – хлеб,
Даже черствая корка, соль судных судеб.
На меня в подворотне разбойник – прыг!..
А я ему – лунный отчаянный лик!
А я ему – Солнце, а я ему – Луна,
А я ему бормочу: жизнь-то, дурень, одна…
А он мя валит на снег, да на спину – ногой:
Что, вопрошает, правда не будет другой?..
Да мне все равно, что там будет, ТАМ!
В хороводе кручусь! Самоцветы – к перстам!
Вышиваю шагами строчки-стежки
Вдоль больницы последней… вдоль застылой реки…
Это праздник, ты слышишь! Я лишь самоцвет.
А кому мя дарили – того не было и нет…
Я с ручонки скатилась. Осколков сверк.
Я, нефрит зеленый, в бане разбилась навек.
Живодавче, я знаю: праздник быстро сгорит.
Улетит. Истает. Заплачет навзрыд.
Колесом укатится за смерть, за любовь.
Мя жгут Костромой посреди снегов.
Вокруг мя так пляшут – снега визг да хруст!
Вдовой соломенной плачу… огнем небесным утрусь…
А и что?.. захотела из праха восстать?!
Ах ты жадина, небом скрадена, тебе исполать!
Вишь ты, в праздник Весны тя дотла пожгли,
А желаешь – колесом – по ободу земли!
Ах ты песня… мало тебе, что всем Мiром поют…
Что тобою плачут, укрывшись в закут…
Ах ты солнечный пирог, густо масленый блин…
Страница 14