Змея. Часть 1 - стр. 36
Внутренне она молила, чтобы ужин закончился как можно скорее. Ей хотелось, не смотря на все запреты консультанта, сцапать горячую Мишенькину ладонь и силой увести его в спальню. А там, в слезах, потребовать у него каких-то объяснений. Но каких? Она и сама не знала! Ей важно было, чтобы он сразу же, на самых первых порах, отрёкся от этой самой Барбары. Чтобы он сходу уверил её в том, что эта девица совсем не произвела на него никакого впечатления. Сказал, что её подозрения – это чушь! Высмеял бы как-то этого грузного буку-Соболевского, а заодно и его юную супругу. Ну, что-нибудь, то он должен же ей сказать! А ей было важно взять его за руку и понять, что его теплые ладони принадлежат сейчас только ей. Что как бы то ни было, она его законная супруга. Господи, она может даже заплакать в сердцах, чтобы он её пожалел. Нет, пожалуй, плакать не нужно. Он рассердится. Он не выносил её слёз.
Пока мысли Татьяны Николаевны неслись семимильным галопом по оврагам и пригоркам, подгоняемые лихим наездником по имени «ревность», наш герой и сам пребывал в довольно странном состоянии. Он никак не мог сосредоточиться. Он вместе со всеми улыбался, вёл непринужденный светский разговор и даже смеялся удачным шуткам Петровского, но при этом всё происходящее казалось ему нереальным. Он будто не сидел в этой комнате, а парил где-то под потолком, силясь приземлиться на собственное место за столом. Он вообще не понимал того, что с ним происходит.
«Может, я просто опьянел? – лихорадочно соображал он. – Я просто выпил вина на голодный желудок. От этого у меня так сильно кружится голова… Господи, что это? Как такое возможно? Что за глаза? Зачем она так смотрит на меня? Да, нет же, не смотрит. Она скромно отводит взгляд. Что за девушка! Кто она такая? Каких кровей? Боже, как она прекрасна! А шея, а поворот головы. А губы. И эта лёгкая чудинка во взгляде и отрешенность. И кротость, и обаяние. И порода. Боже, откуда она такая? И если бы сейчас все исчезли разом, я подошёл бы к ней и поцеловал её. Она богиня, и она – ведьма. Так не бывает…»
Очнулся он только тогда, когда ужин подходил к концу, и прислуга убирала со стола серебряные креманки из под сливочного десерта. Боковым зрением он видел, как Барбара встала из-за стола, поблагодарила хозяев за ужин и грациозно выпорхнула из комнаты. А её молчаливый супруг сухо кивнул. По-видимому, этот господин считал себя настолько важным, что всё происходящее вокруг он воспринимал как должное. Более словоохотливым казался лишь Петровский. Он искренне хвалил все блюда, мастерство повара и гостеприимство семейства Гладышевых. После ужина, с разрешения хозяев, он закурил сигару и, ловко присев на диван, сообщил:
– Господа, я умышленно не стал за трапезой заговаривать о предмете нашего визита. Простите, но за едой я стараюсь не вести серьезных разговоров. Это, знаете ли, мешает пищеварению. А обсудить детали предстоящего мероприятия нам крайне необходимо. Если вы позволите, то я зайду к вам, Татьяна Николаевна, завтра с утра, и мы обговорим с вами все подробности. Я буду очень признателен вам, Михаил Алексеевич, если вы найдёте возможным, присутствовать при оном разговоре. Простите, что я не обратился к вам первому с этим вопросом, как к главе семейства.