Зимний эндшпиль - стр. 26

– Нет ещё.

– А журналист где? И главный ваш? И управляющий? – перечислил он всех отсутствующих.

– Дженерал дайректор, – Майк пощёлкал пальцами и посмотрел на Эмму, – я верно говорю?

– Смотря про кого, – глухо сказала Эмма. – Короче, где Иконников и Корабельников?

– Вот да, – махнул рукой Майк, – такие сложные фамилии у них. Они пошли вместе в жилище Юрия, чтобы начать искать Елену. Юрий очень волновается.

– Я вот тоже уже очень волноваюсь, что не вызвал сюда наряд полиции и не приставил к каждому. А куда они пошли её искать по такой погоде?

– Я не знаю, – Майк пожал плечами. – Я предлагать свою помощь, но они сказали, что сами посмотрят.

– А такой молодой, хлыщавый где? – оглядываясь спросил Плеханов.

– Если вы обо мне, – донёсся недовольный голос Волкова из дальнего угла, – то я здесь. Дремлю, мне Майк разрешил. Я в дом не пойду, мне страшно.

– Хоть один разумный человек, – вздохнул Плеханов и обернулся на открывшуюся дверь. – Ну что там? – спросил он у ввалившейся внутрь троицы: оперативника, криминалиста и раздувающей в праведном гневе ноздри судмедэксперта.

– Вот вы, Илья Антонович, не поверите, – на высоких нотах начала разговор женщина, – труп и, знаете ли, опять криминальный.

– Вы вот так орёте всё время, как будто я вам обещал романтическую прогулку, а вместо этого привёз в это гиблое место, – передразнил её тон Плеханов. – По существу есть что сказать?

– Смерть наступила в результате насильственных действий, – бесцветно сказала женщина. – Я что могла, сделала на месте происшествия. В принципе, ему пытались сымитировать сердечный приступ, но я думаю, что его отравили.

– Почему вы так думаете?

– Потому что я специалист, как никак, – рявкнула в ответ женщина.

Дверь с натугой распахнулась, и на пороге, как-то растерянно улыбаясь, остановились раскрасневшиеся от морозного ветра санитары и рулевой.

– Здрасти, – сказал один из них. – Мы погреемся? На улице люто холодно.

– Да и неуютно с трупом-то в одной лодке, – передёрнул плечами рулевой.

– Да уж, трудно назвать место уютным, если оно с мёртвым телом, – пробормотал Плеханов. – Если хозяин помещения не против, проходите, грейтесь. Гоша, пошли притащим сюда спасательную экспедицию, – следователь посмотрел на Эмму. – Ах, совсем забыл. Настасья Семёновна, там же ещё один труп осмотреть нужно.

– Да вы издеваетесь! – взревела женщина. – Сейчас же вызывайте какие-нибудь дополнительные силы, а то нас здесь всех, невзирая на звания и принадлежность, положат.

– Спокойно, спокойно. Это труп собачки, – чуть понизив голос на последнем слове, сказал следователь и со стороны показалось, что он будто стал уменьшаться в размерах под пристальным взглядом судмедэксперта.

– Собачки? – прошипела она, морща гармошкой кожу высокого лба.

– Ну да, – несколько заискивающе улыбнулся Плеханов. – Там у дома Эммы собачка лежит, я бы хотел понять причину скорой кончины животины. Я понимаю, что вы вряд ли часто в своей жизни трупы животных рассматривали, но, так сказать, общий осмотр нужен.

– Я напишу на вас рапорт, – сухим голосом сломала образовавшуюся тишину женщина и, рывком надев шапку, сказала: – Ну, пошли.

– Эмма, вам придётся с нами пройти, показывайте где и что, а то заплутаем в этой пурге. А ты, – обратился он к криминалисту, – Павел, здесь будь, надеюсь, тебе работы там пока что нет, – и, повернувшись к притихшим в углу санитарам, добавил: – Братцы, а на вас непосильная задача: всех сюда впускать и никого не выпускать. Пусть на виду все будут.