Зима в раю - стр. 31
Я поднялся уже несколько часов назад и даже позавтракал тремя коричневыми яйцами из числа тех, что подарила нам старая Мария. Оказывается, я и забыл, как выглядят настоящие яйца и каковы они на вкус. Золотые желтки соперничают с цветом спелых апельсинов, подсвеченных алым закатом, а вкус можно описать только как не сравнимый ни с чем другим – таков он, бесподобный продукт целой генеалогической линии несушек, которые веками напролет неторопливо искали зернышки в прогретой солнцем почве и лакомились всеми теми куриными кормами, которых наверняка вволю на маленькой майорканской finca, как у Марии.
Сколько я помню, Элли всегда страшно возмущалась, если ее беспокоили в воскресенье утром. Зачем рано вставать, ведь это день отдыха, когда можно подольше поваляться в теплой кроватке, рассуждала моя жена.
И обычно я не возражал, но теперь все было иначе. Это вам не типичное воскресное утро в Британии, где все кажется таким же холодным, мрачным и серым, как и покрывало дождевых облаков, укутавших небо. Это Майорка, королева Средиземноморья, остров богов, переполненный дарами природы, и солнце уже высоко забралось в безоблачную синеву.
Я поймал себя на том, что даже думать стал, как составитель рекламной брошюры. Ну и что с того? Это же мои собственные, настоящие, прочувствованные мысли.
– Элли, уже почти одиннадцать, и если мы не пошевелимся, то не попадем на обед ни в один приличный ресторан. Нет, ты, конечно, поступай как знаешь. Я вовсе не настаиваю. Мы можем сообразить себе какой-нибудь бутерброд дома, если хочешь, а можем подхватить майорканское воскресное настроение и отправиться в какое-нибудь миленькое местечко, как местные жители.
Ультиматум возымел желаемый эффект. Полусонная Элли медленно встала с кровати и, не открывая глаз, поплыла в ванную, запахивая на ходу полы халата.
– Считай меня одной из местных, – проговорила она.
– HOLA! HEY, AMIGO! Это Рафаэль… Апельсины… NARANJAS! – донесся призыв со двора.
Это был Рафаэль, наш первый покупатель. Он стал приходить к нам из деревни за мешком-другим апельсинов почти каждое воскресенье, обычно в компании нескольких коз. Рафаэль разводил мелкую скотину в миниатюрных трущобах из кособоких сарайчиков во дворе позади своего коттеджа на главной улице и имел привычку каждый раз, выходя по делам, брать с собой трех-четырех питомцев, чтобы они бесплатно попаслись на обочинах. И сегодняшний день не был исключением. Я почуял коз еще прежде, чем добрался до ворот. Рафаэль стоял за металлическими прутьями, а две его козы и их детишки уже разбрелись вдоль забора на противоположной стороне дороги. Они деловито жевали траву, но, услышав, как я щелкнул замком, разом подняли головы, посмотрели на меня и в унисон заблеяли.
– Buenos días, ladies, – улыбнулся я, отвечая им на приветствие. – О, и вам тоже, Рафаэль, buenos días.
Наш гость был невысоким полноватым мужчиной семидесяти с лишним лет. Его круглое веселое лицо было наполовину спрятано под старой вельветовой кепкой. Одежда Рафаэля давно заслужила медаль за долгую службу и нестерпимо провоняла козами, что совсем не смущало мальчонку, застенчиво цеплявшегося за широкую штанину старика с намерением спрятаться от меня.
– Mi nieto, – гордо сказал Рафаэль, поглаживая пацанчика по голове.