Жизнеописание Симона Волхва, или Незаконченный танец Ума и Мысли - стр. 13
Профессор, хоть и прекрасно знал эту историю, внимательно слушал ее пересказ из уст дьякона, который продолжал:
– И тогда каждый из них задумался о жизни своей, и, один за другим выпустив камни из рук, все покинули то место. Остались только Иисус и та женщина, которой он сказал, чтобы она впредь не грешила.
Сделав паузу, Томас добавил:
– Эта история показывает, что каждый из нас грешен, поскольку прибыл в этот мир, чтобы противостоять испытаниям. Другими словами, каждый несет крест свой. Но если вы спрашиваете о моей прошлой, мирской жизни, то я не успел совершить чего-то ужасного, хотя и не могу назвать себя праведником. Поиск господа, служение – это мой внутренний позыв. Он с детства звучал во мне и с каждым годом становился только сильнее. Сейчас я даже представить не могу, как раньше жил без бога в сердце, без Библии, без молитв, без общины, без церкви, и я рад, что мне выпала честь служить господу. Знайте профессор, Иисус пришел в этот мир ради каждого из нас, чтобы спасти человечество, и если вы когда-то захотите прийти к нему, то двери господа всегда открыты, это сделать никогда не поздно.
– Мне уже за сорок, и в таком возрасте у людей обычно довольно-таки устоявшиеся убеждения. Я атеист, а все истории, связанные с земной жизнью Иисуса, для меня не более чем мифы.
К удивлению профессора, дьякон спокойно отнесся к его словам. После недолгой паузы он произнес:
– Каждый человек имеет право на свою точку зрения, но запомните одно: если вы когда-нибудь захотите войти в лоно церкви, воззвать к Иисусу или исповедаться, дверь к господу всегда открыта.
– Эта информация вряд ли мне пригодится. Будет чудом, если такой человек, как я, когда-нибудь уверует, захочет молиться и тем более исповедоваться. Вы, может быть, удивитесь, но в юношестве я не раз перечитывал Библию и, размышляя о религии, никак не мог найти ответ на один весьма парадоксальный вопрос. Сколько я ни общался со священниками, так никто толком на него и не ответил.
Дьякон молча слушал синьора Понти, расхаживающего по комнате с чашкой кофе.
– В чем заключается вопрос?
– А вопрос в том, как вообще можно распять бога? Бог в моем понимании всесилен, это Творец Вселенной, а в евангельской истории его распинают. Возможно, вы ответите, что это не сам бог, а его сын, как еще его называют, в таком случае как может бог-отец позволить, чтобы распяли его сына?
Внимательно посмотрев на профессора, Томас ответил:
– Иисус спустился на землю, чтобы спасти этот мир. Он отдал свою жизнь за нас всех. Об этом говорится в нескольких местах Евангелия.
– Другого ответа я и не ожидал услышать, – спокойно сказал Джованни. – Но разве в мире что-то изменилось после распятия, стало меньше насилия и войн? Вы не допускаете мысли, что на небесах или в этом мире есть силы, превосходящие силы бога или равные ему? Только так можно объяснить тот факт, что сына его распяли, и всю ту несправедливость, которая творится в этом мире.
– Знаете, одному из выдающихся раннехристианских писателей Тертуллиану, родившемуся в 155 году, принадлежит фраза: Credo quia absurdum est («Верую, потому что абсурдно»). Он отвергал все иносказательные трактовки Писания, считая их ересью, и следовал только буквальному смыслу. Поэтому он открыто выступал против так популярных в то время гностических школ и называл превозносимое ими учение – аллегорическое толкование Писания ересью.