Жизнь и труды Марка Азадовского. Книга I - стр. 28
Сохранилось воспоминание М. К. о чтении одной из книг, созвучной его юношеским переживаниям. В письме к фольклористке В. Ю. Крупянской (1897–1985) он рассказывал 12 мая 1949 г.:
Я помню, как юношей я зачитывался романом Сенкевича «Потоп»182. Я очень любил эту романтическую эпопею и по сию пору живо представляю себе образы Кмицица, Володыевского, – «маленького рыцаря», особенно потому и пленившего мое воображение, ибо я ведь был очень малюсенький гимназистик; великолепного пана Заглобу, красавицу-патриотку Александру, пана Биллевича и т. д. Не знаю, как теперь показался бы мне этот роман, но тогда (сорок лет тому назад) я буквально бредил им. Да нет, больше сорока лет, – я был тогда еще, кажется, не то в 6‑м, не то в седьмом классе, стало быть, и все 45 лет будут. Я помню его (т. е. романа) великолепное оптимистическое заключение. «Нет такого тяжелого положения, из которого viribus unitis183 нельзя было бы найти выход». Примерно так184.
В те годы в Иркутске находились (или бывали проездом) известные народовольцы, землевольцы и другие политические ссыльные. С кем из революционеров старшего поколения был знаком и встречался Марк Азадовский?
Одним из его старших товарищей был И. И. Майнов (1861–1936), этнограф, антрополог, бывший народоволец, сосланный в Сибирь еще в начале 1880‑х гг., член редакции «Восточного обозрения» и активный сотрудник Восточно-Сибирского отдела Русского географического общества. В одной из своих статей 1930‑х гг. М. К. назовет его «крупнейшим представителем народнической этнографии»185. Вместе с А. А. Крилем и другими Майнов был создателем «Сибирского союза социалистов-революционеров», а в 1904 г. вошел в ЦК партии эсеров.
Майнов был знаком с семьей Азадовских. Весной 1905 г. Давид Азадовский, совершая поездку в европейскую часть России, привлек к себе внимание охранки. 23 апреля 1905 г. ротмистр Модль докладывал в Департамент полиции о «выезде из Москвы в С.-Петербург иркутского цехового Давида Иосифова Азадовского, взятого наблюдением в Москве от видного деятеля партии социалистов-революционеров верхоленского мещанина Ивана Иванова Майнова». Сообщение о подозрительном лице пересылается – под грифом «совершенно секретно» – в варшавский Департамент полиции с просьбой обратить серьезное внимание на «иркутского цехового» и установить за ним наблюдение186.
О встречах Марка Азадовского с Майновым в те годы сведений не имеется. Однако, учитывая, что в 1902–1904 гг. Майнов служил инспектором Северного страхового общества в Иркутске, можно предположить, что именно он содействовал устройству родителей Марка в Хабаровске, где Вера Николаевна получила в начале 1900‑х гг. место страхового агента.
Майнов продолжал заниматься революционной работой вплоть до 1918 г. С 1911 г. он служил в Петербурге (статистик при Министерстве путей сообщения). Есть все основания полагать, что М. К., поступив в Петербургский университет, поддерживал с ним отношения. В 1917 г. Майнов был одним из кандидатов в Учредительное собрание (от Петрограда). Его адрес можно найти в записной книжке Азадовского за 1917–1922 гг. С именем Майнова связано, по-видимому, и участие М. К. в еженедельной газете «Вольная Сибирь» весной 1918 г. (Майнов был одним из редакторов).
Более тесные отношения связывали Марка с другим политическим ссыльным – Александром Александровичем Крилем (1843–1908), работавшим в начале 1900‑х гг. в управлении Забайкальской железной дороги. Криль был профессиональным революционером, прошедшим аресты, тюрьмы и ссылку. Попав в 1900 г. в Иркутск и будучи одной из наиболее ярких фигур в кругу ссыльных революционеров, он возглавил в 1905 г. (наряду с Г. М. Фриденсоном и В. А. Вознесенским) иркутскую группу социалистов-революционеров. Кроме того, был прекрасно образован, начитан, знал западноевропейские языки (им была переведена пьеса Шиллера «Вильгельм Телль», поставленная в его переводе на сцене иркутского театра