Жизнь и смерть наместника Ритхана - стр. 29
Что может Тайра? Разве что немного усыпить, успокоить, заставить не разрастаться хоть какое-то время. Снять боль. Проклятие – словно огонь, который сжигает изнутри, все горит, оставляя настоящие ожоги. Главное, не пытаться представить – каково это.
Нужно успокоиться самой.
Ее сомнения, ее давние страхи мешают сейчас. Эйден прав, нельзя бояться, нельзя сомневаться в себе – только так у нее получится.
Успокоиться, спокойней дышать… тихо-тихо… и успокоить злой огонь в его груди. Тише. Спи… не сейчас…
Старый Шиммур Маэйра когда-то давно пытался научить ее, в ней этой крови было даже больше, чем в его внуке… дикая горная кровь… Тайра родилась в горах, ее мать пела песни над пашнями, и всходы поднимались быстрее, и лечила овец, и соседских детей… Но Тайра тогда была молода и все это казалось так неважно, баловство… Большого дара у нее не было. Тогда все виделось иначе. А Маэйра последний, кто действительно умел говорить с ветром, и ветер исполнял то, что старик попросит. Он говорил, дело даже не в крови, дело в вере, стоит лишь поверить в себя, и все получится. Хойне просто умеют говорить.
Тайра пыталась.
Два года назад она пыталась тоже. Хоть немного задержать жизнь, ухватиться, вернуть… не для себя. Не вышло.
Старый Маэйра сказал бы, что тогда в ее сердце было слишком много боли и ненависти, поэтому она не смогла. Но как иначе? Когда те, кого ты любишь, умирают у тебя на руках, в сердце остается лишь боль.
Воспоминания так сильно тянули сердце, что Тайра отвлеклась, забылась, ушла слишком туда, и вдруг огнем обожгло руку. Она вздрогнула, руку отдернула, не сразу поняла, что произошло.
Эйден смотрел на нее, крепко сжав зубы, часто через зубы дыша, вцепившись в подлокотники что есть силы. Его обожгло еще сильнее, и… никуда не делось, осталось в нем.
- Простите! – почти в ужасе шепнула Тайра. – Это я виновата. Я отвлеклась, и старые воспоминания… Я не хотела… я…
Она разбудила проклятие еще больше своими воспоминаниями.
И даже видела сейчас, как там, где только что лежала ее ладонь, сейчас расползается розовое пятно, и, наверно, так жжет…
- Простите…
- Ничего, - через силу сказал он, стараясь дышать ровнее. – Вы не хотели. Не пугайтесь так. У меня есть таблетки еще, думаю, на какое-то время они помогут. Я справлюсь и сам.
Голос у него спокойный, а в глазах паника.
- Таблетки? – спросила Тайра, и от понимания стало совсем нехорошо. – С мертвым корнем?
Страшная вещь, убивающая сама по себе. Очень дорого, но эффективно, полностью забивает возможность чувствовать боль, при этом не туманя разум. На несколько дней. Потом наступает паралич, потом смерть. Мягкий и легкий уход для безнадежно больных. Если это…
- Да, - сказал Эйден. – Это даст мне время.
Попытался встать.
Но Тайра не дала.
- Не вздумайте, - сказала твердо. Надо успокоиться. Так нельзя. – Подождите. Можно, я попробую еще? Я больше не отвлекусь.
Довериться ей снова? На что она надеется?
Он сглотнул. Тихо зло выругался, почти беззвучно. Очень долго молчал, только чуть подрагивали от напряжения пальцы.
- Хорошо, - выдохнул, наконец. – Пробуйте.
Ему нечего терять.
Тайра сможет. Нельзя сейчас сдаваться и отступать, она уже достаточно отступала, больше некуда. Обязательно сможет и больше не упустит этот момент.
Огонь под ее пальцами. Сначала так жжет, что прикасаться почти невозможно. Потом, потихоньку, начинает утихать. И она чувствует, как Эйден немного расслабляется, как отступает боль. Тихо. Все будет хорошо. Сейчас все получится. Пусть не убить этот огонь, но хоть усыпить. Сосредоточиться и не отпускать.