Живописец короля - стр. 3

О’Мерфи. Такая вот сдобная дурочка? Да я бы с ней и трех слов не сказала. С тех пор прошло тридцать пять лет. Как подумаю, что когда-то я имела такой вид, право, радуюсь, что они прошли.

Фрагонар. Как поживают барышни-сестры?

О’Мерфи. Они почти совсем удалились от светской жизни.

Фрагонар. Печально слышать.

О’Мерфи. Ну что вы, просто они слишком стары для панели. Я позову господина Буше, он никогда мне не простит, что я похитила у него минуту вашего присутствия. Пока мы одни, могу я просить вас об одном одолжении? Он мягкий, он кроткий, он очень-очень милый. Но никогда не произносите при нем имени Греза. Это его возбуждает. Может случиться, что он проявит себя тогда не с лучшей стороны.

Фрагонар. Вполне вас понимаю.

О’Мерфи. Буше, вы ни за что не угадаете, кто к нам пожаловал.

Буше входит и садится в кресло.

Буше. Сударь, прошу вас уйти. Я больше не принимаю.

Фрагонар. Вы просите меня уйти?

Буше. Да. Не желаю вас видеть.

Фрагонар. Не желаете видеть вашего Фрагонара?

Буше. Вы – Фрагонар?

Фрагонар. И вы не желаете меня видеть?

Буше. А как я, черт возьми, вас увижу, когда у меня вечно забирают очки? В самом деле – Фрагонар. По какому делу?

Фрагонар. А разве обязательно приходить по делу?

Буше. Это упрощает беседу.

Фрагонар. Я позволил себе нанести визит госпоже О’Мюрф и вам.

Буше. Благодарю вас за визит, господин Фрагонар. Похоже, вы запыхались? У вас одышка?

Фрагонар. Ваша квартира на самом верху.

Буше. Мы считаем это преимуществом.

О’Мерфи. Он хочет сказать, что вообще-то мы очень редко принимаем гостей.

Буше. Да. Особенно таких одышливых. Мне вас жаль.

Фрагонар. Вы намекаете на то, что сами без труда преодолеваете эти шесть лестниц?

Буше. Поскольку у меня хватает разумения никогда не покидать квартиру, лестницы мне не мешают. Я ими не пользуюсь.

Фрагонар. Обо мне не беспокойтесь. Я присяду на табурет, и сердцебиение пройдет.

Буше. У вас отличное здоровье. Поздравляю.

Фрагонар. Как раз перед вашим приходом я восхищался вашими полотнами.

Буше. Все только Буше.

Фрагонар. Я думаю, что наряду с коллекцией господина д’Азенкура это – крупнейшее во Франции собрание работ Буше.

Буше. Да. Жаль, что за него не дадут ни гроша.

О’Мерфи. Он приволок мне сюда весь этот хлам.

Буше. Я подумал: цены падают, надо скупать!

Фрагонар. Разумно.

Буше. Я скупил.

Фрагонар. Прекрасно.

Буше. Цены упали до нуля.

Фрагонар. Вот когда надо было скупать.

Буше. Трудно найти надежного человека, который смахнул бы с них пыль.

Фрагонар. Но вы еще пишете, мастер?

Буше. Кого? Ее, что ли? Я не могу нанять натурщицу. Раньше самые прелестные девушки толпились у моих дверей. Каждая надеялась, что я смогу рекомендовать ее королю, и скольким я отказал в этой любезности! Теперь мне осталась О’Мерфи с ее морщинистой задницей.

Фрагонар. Но сейчас как раз спрос на правдивые задницы.

Буше. Я умею писать только красивые задницы. Правдивые не умею. Если у тебя дар, ты отказываешься кое-что уметь. А если я желаю писать только прекрасные задницы?

О’Мерфи. Я вам вот что скажу, господин Фрагонар, моя задница не принесла мне особого счастья. Вы знаете, что я несколько раз была замужем? Мой первый муж женился на мне, хотя моя задница была известна всему свету.

Фрагонар. Он вас простил?

О’Мерфи. Да, и добром это не кончилось. Мой второй муж женился на мне, потому что моя задница была известна всему свету.