Жестокий Ёкай для попаданки в новеллу - стр. 18
— Немедленно объяснись, кто с тобой?! — потребовал Ёнсу.
17. 4.2
Мой бывший жених был красив.
Его тёмные и гладкие как шёлк волосы были убраны в высокий хвост. Дорогое, расшитое золотом кимоно подчёркивало развитую фигуру. Раньше при взгляде в аристократичное утончённое лицо Ёнсу, у меня сжималось сердце.
Но сейчас у меня сжалось не сердце, а желудок. Тошнота поднялась к горлу. Я слишком хорошо помнила вчерашнее унижение. Пузырящиеся презрением слова. И то, как я молила Ёнсу поверить мне. И то, как он вышвырнул меня за порог.
…а теперь требует объясниться?!
Гнев, возмущение и обида накатили волной.
Я гордо выпрямила спину, больше не собираясь оправдываться.
— Я не обязана тебе ничего объяснять, Ёнсу, — я гордилась собой, потому что голос прозвучал твёрдо.
— Ещё как обязана.
— Мы друг другу никто!
Он так неприятно скривил губы, будто проглотил вонючего жука.
— Всё же матушка была права насчёт тебя. Стоило сдёрнуть твою лживую маску праведницы и сразу показала зубы. Значит, ты и с ним изменяла мне, наглая девка? А с кем ещё? Насколько длинный там список?! Так будто тебе этого мало, вы с матерью решили оклеветать нашу семью и подали жалобу, что якобы твоё приданное испорчено. Самой-то от себя не противно?
Я сжала кулаки, ногти впились в кожу ладоней.
Как же всё это мерзко.
Радовало, что у этой постыдной сцены не было свидетелей. Только Шиарей… А он и так думает про меня хуже некуда. Но всё равно на душе было так гадко, будто на меня вылили ушат помоев.
Я не желала продолжать этот разговор, построенный на оскорблениях.
— Оставь меня в покое. И дай пройти!
Но Ёнсу не слушал. Его пылающий презрением взгляд упёрся в моего ёкая, стоящего рядом. Плащ скрывал алые волосы и рабский ошейник, со стороны Шиарея и правда можно было принять за моего спутника…
— Ты кто такой?! Назовись! — потребовал бывший жених, шагнув к ёкаю. Нападка выглядела бы грозно, не будь Шиарей на голову выше Ёнсу. Со стороны было похоже, будто слабый человек рычит на тигра, скаля свои маленькие смешные зубки.
На миг я испугалась, что ёкай порвёт Ёнсу на куски, потому что люди ему в целом противны. Но слава богам, он следовал моему приказу — молчал и вёл себя спокойно. Стоял совершенно неподвижно. Однако, почему-то от этого было даже тревожнее… Кто знает, что творится в голове у дикого зверя.
— Неужто язык проглотил?! Связался с гулящей девкой. Я вчера выкинул её из дома, а ты подобрал, — цедил Ёнсу. — Назови своё имя, или я посчитаю это неуважением к моему дому!
Святые небеса!
Я знала, что больше всего Ёнсу ненавидит, когда его игнорируют. Если так пойдёт, он вызовет ёкая на поединок, тогда всё станет совсем плохо. Ладно, пусть ёкай назовёт имя, и мы уйдём спокойно.
Я ещё даже не успела произнести это вслух, как Шиарей вдруг усмехнулся.
— Называй я имя каждому отребью, — рычащим голосом произнёс он, — так уже натёр бы мозоль на языке.
Ёнсу подавился словами.
Его аристократическое лицо пошло уродливыми алыми пятнами. Отребьем в этой жизни его ещё никто не называл.
— Т-ты! Смерд!!! Что у тебя с моей Линой?! — он шипел как змея.
— Твоей? Хм... тебе надо было лучше приглядывать за ней. Ведь сегодня эта малышка уже успела постоять передо мной на коленях.
Я ахнула.
— Что?! — у Ёнсу выпучились глаза, а Шиарей продолжал как ни в чём ни бывало.