Жены призраков - стр. 4

Впрочем, она таки вернула створку на место, дважды щелкнула шпингалетом. Загасила сигарету прямо о толстое оконное стекло. И повторила свой вопрос:

– Ты кто?

Только теперь Вика слегка оторопела. Судорожно сглотнула:

– Вдова героя Сиюминутной войны. Как и вы, наверное. Меня зовут Виктория.

Женщина не назвала себя, и Викино имя повисло в воздухе, будто протянутая рука, не дождавшаяся пожатия. Странная она какая-то, эта рыжая. И все равно придется наладить с ней контакт, расспросить, вытянуть максимум информации о…

– Тебя что, к нам подселили?

Словно речь шла о койке в общежитии, – Вика даже слабо улыбнулась. За окном по-прежнему моросило, но уже стало достаточно светло, чтобы оценить роскошь гостиничной обстановки. Скромную, элегантную роскошь – без намека на помпезность либо излишество. Как могут только «ихние».

– В общем, да.

Рыжая заерзала на кровати, пристроила под себя ноги, набросила на плечи одеяло наподобие плаща и сообщила:

– Это Наташкино место.

– Ой, простите, я не знала, – Вика взялась за сумку. «Ой» получилось совсем уж по-детски нелепым. Шагнула по направлению к третьей кровати:

– Здесь свободно?

– Нет.

Вика остановилась посреди комнаты. Накладка? Что-то не похоже на «ихних». Надо побыстрее прояснить ситуацию… Она взглянула на часы: без двадцати одиннадцать. Черт!..

Портье внизу был уже другой, мужчина, – однако с точно такой же профессиональной улыбкой. Он заглянул в гостиничную книгу и заверил Вику, что никакой ошибки нет и быть не может; одно из трех мест в номере двадцать четвертом занимает она, госпожа Марченко. Этот портье тоже выговаривал ее фамилию правильно, даже слишком. Вика поблагодарила его, чувствуя легкую неловкость; впрочем, почему она должна краснеть за эту странноватую соседку?

Когда она вернулась, рыжая сидела все в той же позе, словно и не шевельнулась за время Викиного отсутствия. Зато откуда-то взялась еще одна постоялица: она посапывала лицом в стенку, из-под одеяла выглядывал только темный кучерявый затылок. Свободной оставалась именно та кровать, на которой Вика проспала все утро.

– Это все-таки мое место, – она поймала себя на ослепительной улыбке; «ихний» пример заразителен. – С вашего позволения.

Женщина пожала плечами:

– Мне-то что? Придет Натаха, с ней и разбирайся.

Вика подняла с пола сумку: надо разложить вещи. Их, конечно, совсем немного, но… Она любила организовывать маленький личный уют везде, где останавливалась хоть на одну ночь.

Всего три дня. И половина первого из них, считай, уже прошла.

– Как тебя зовут? – расстегивая молнию на сумке, Вика отважно двинулась на контакт с соседкой; фамильярность давалась с трудом. – Ты давно здесь?

– Два го-дыа… – ответ рыжей потонул в мощном зевке. Первый вопрос она проигнорировала. – Слушай, я отрубаюсь. Ты только Наташке не груби, хорошо?.. А то она у нас… тьфу ты черт, зацепилось…

Потрясенная Вика во все глаза смотрела, как на туалетном столике оседает, теряя форму головы, шапка рыжего парика.

«… комплекс вины. Именно так зарубежные экономисты и политологи склонны объяснять колоссальные средства, выделяемые правительством страны, коммерческими структурами, благотворительными организациями и частными лицами на этот проект. К услугам вдов героев комфортабельные отели с надежной противорадиационной защитой, развитая городская инфраструктура, широкий комплекс разнообразных услуг.