Жена для миллионера - стр. 12
― Кстати, у меня есть сосиски, а еще голубцы. Мама готовила. Хотите?
Я посмотрел на нее как на умалишенную, а потом отвернулся и кивнул.
― Мама, говорите?
― Угу. Всегда старается, чтобы у меня был сытный обед. А потом говорит, почему ты замуж не хочешь? А мне это зачем, если мама готовит так вкусно? Потом мне придется.
Она осеклась и, прокашлявшись, буркнула:
― Извините.
― После прогулки попробую голубцы, приготовленные вашей мамой. Здесь, знаете ли, не очень кухня.
― Отлично! А теперь покатились.
Гуляли мы больше двух часов. Я успел позвонить адвокату. Юрий Степанович обещал подготовить документы к началу недели, что, несомненно, меня порадовало. Позже звонил Дима и рассказал, что в деле о сливании денег на офшоры появились кое‐какие зацепки. Но пока все было очень зыбко. А еще друг подозревал, что наши телефоны могут быть на прослушке, и ничего больше не стал мне рассказывать. Но я знал, что мы все равно обязательно найдем вора и он потом заплатит нам вдвойне, а то и втройне.
Под конец прогулки позвонила Алина, сообщив, что скоро приедет меня навестить. За дочкой я неимоверно скучал и ждал ее буквально каждую минуту.
― Никита Тимофеевич, а какое время года любите вы?
Я почему‐то поморщился от этого обращения. Да и не в офисе я, чтобы ко мне так обращались.
― Вы можете называть меня просто Никита?
― Ладно, договорились.
― Хорошо.
Я кивнул. Так‐то лучше.
― Я ко всем сезонам отношусь одинаково. Только вот после прошедшей зимы снег не люблю.
― Позволите узнать почему?
Я бросил на нее короткий взгляд и посмотрел вдаль, откуда виднелась спортивная площадка. Сейчас бы в спортзал.
― Завтра отведете меня вон туда. Руки покачаю.
― Считаете это хорошей идеей?
― Лучшее, чем можно заняться.
Я намеренно не стал отвечать на ее вопрос про снег. Не хотел. По крайней мере сейчас.
Когда мы вернулись в палату, София увезла коляску и пообещала вернуться ко мне с обедом. Я отчего‐то уже посчитал это глупой затеей, но отказаться не решился. То ли не хотел обидеть девушку, на которой и так часто срываюсь, то ли… черт, не знаю, скорее всего, я просто захотел домашней еды. Нужно с Алиной поговорить, пусть Кира готовит мне и передает Олегом. Иначе я заработаю язву на больничной еде. Не то чтобы было так плохо, но и не домашняя стряпня.
Через десять минут София вернулась ко мне с парой вилок и несколькими контейнерами для еды.
— Значит так, раз уж я пропустила свой обед на прогулке с вами, потому прикроюсь работой и поем здесь. Вы же не против?
― Ешьте, мне‐то что.
Признаться честно, я давно таких вкусных голубцов не ел. Точно вкус детства.
― Мне кажется, или вы причмокиваете? ― хохотнула София, введя меня в ступор.
Я замер и заметил на ее нижней губе каплю соуса.
Черт, не смотреть, только не смотреть. И она, как специально дразня, слизнула ее языком.
Какого?! Господи, только этого мне не хватало!
― Чего? ― удивленно переспросила она, отложив свою вилку.
― Ничего. Сама причмокиваешь на всю больницу.
В ответ София улыбнулась и пожала плечами.
― Я не стесняюсь. А вот вы, похоже, очень даже.
― Тук‐тук, можно? Ой, а у вас здесь обед?
― Алина, ну наконец‐то!
Ко мне подошла дочь, и я тут же крепко ее обнял. Моя единственная драгоценность.
― Здравствуйте, Алина. Вы извините, мы тут с вашим папой…
― Вообще ничего страшного. Я смотрю, вы друг друга развлекаете. Я рада! А это что, голубцы? А мне можно?