Жемчужина дракона - стр. 17
Его красивое лицо было непроницаемым, и на губах застыла полуулыбка, но глаза смотрели вовсе не дружелюбно.
- Я вас услышал, леди де Корн, - произнес он, наконец.
- Я вас тоже, - заверила его я. – Всего доброго, господин бывший наставник. Благодарю за содержательный разговор.
- Но не за приятную встречу, - усмехнулся он. – Что ж, надеюсь, хотя бы разговор получился по-настоящему содержательный.
Он коротко поклонился и хотел уйти, но в последний момент я окликнула его:
- Еще два слова, господин бывший наставник.
- Что такое? – он обернулся.
- Вы говорили, что ваша привилегия позволяет знать тайное… Сегодня мы с отцом встретили в саду прекрасную даму, она поражала воображение и красотой, и обходительностью. Мне кажется, ее зовут Пачификой, потому что ее попугай выкрикивал это имя. Нельзя ли узнать у вас, кто она?
- Несравненная Пачифика? – он улыбнулся так любезно, что впору было ощутить приторность на языке. – Госпожа Кавалли занимает особое место в Анжере. Она – старшая конкубина при герцоге, и пользуется его расположением уже четыре года.
В том, что знатный господин сожительствовал с конкубиной, а то и с несколькими - не было ничего удивительного. Было бы удивительнее, если бы герцог – при его стати и откровенном поведении, оставался благочестивым девственником. Я не сомневалась, что господин Неро специально рассказал о положении несравненной Пачифики - какой невесте приятно слышать о любовнице жениха? И еще я не сомневалась, что он приложит все усилия, чтобы не допустить мой брак с Ланчетто – ведь я открыто сказала, что выгоню его. Если он и в самом деле такой кукловод, каким пытался себя представить, он захочет в герцогини милую, нежную деву, на которую произведет впечатление своей красотой и красноречием.
Я вернулась к дядиным слугам, безо всякого стеснения натянула перед ними чулки и туфли, и села в седло. До ареста отца я очень любила верховую езду, но за три года подрастеряла умения, и теперь кости у меня болезненно ныли, требуя отдыха. Что ж, на отдых у меня сегодняшний вечер и завтрашний день – и кости, и дядя будут довольны.
Мы въехали в городские ворота, проследовали одной из центральных улиц, и вдруг звонкие фанфары раздались совсем рядом. Мимо нас промчались глашатаи – в синих камзолах, с серебряными трубами и алыми лентами на рукавах.
- Король! Король! – завопил кто-то, и на улицу хлынула толпа горожан, желавших лицезреть драконьего монарха.
Я едва не вылетела из седла, когда мой конь, испуганный поднявшимся шумом, встал на дыбы. Мне стоило огромных усилий заставить его опуститься на передние ноги, и он закрутился на месте, мотая головой и закусывая удила. Несколько напряженных секунд я пыталась сдержать его, пока слуги, сопровождавшие меня, не пришли на помощь и не притерли коня к стене дома, оттеснив подальше от толпы. Только тогда я перевела дух и спрыгнула на мостовую. Колени дрожали, ладони саднило, а сердце прыгало, как сумасшедшее – я испугалась не меньше глупого животного.
Фанфары протрубили еще громче, и, прижавшись спиной к стене, я увидела короля Рихарда.
Он ехал на белом коне, наряженный в алый плащ, а на шляпе красовались алые перья – они не торчали стрелами, а лились каскадом. Они трепетали в такт шагам коня, и казалось, что по королевской шляпе стелются языки пламени.